The current state of the issue of post-vaccination encephalitis

Full Text

В пользу значения оспопрививания в настоящее время не приходится приводить доказательств. Более чем 130-летний опыт этого мероприятия, почти на всем земном шаре, десятки миллионов привитых, исчезновение оспенных эпидемий—в достаточной мере оправдали метод Дженнера. Однако последнее десятилетие мы являемся свидетелями ряда ограничений последнего в некоторых странах, как, напр., Голландия, где в 1928 году отменен закон об обязательности оспопрививания. Эти ограничения и голоса о пересмотре вопроса обязательности оспопрививания ставят эту проблему в порядок дня. Основным моментом, который обусловливает попытки пересмотра, казалось бы, незыблемых положений, является накапливающийся из года в год материал по заболеваемости так наз. поствакцинальным энцефалитом.

О последнем стало известно с 1922 года, когда Lucksh в Чехо-Словакии, а затем другие авторы в Англии и Голландии описали не только спорадические случаи, но и отдельные вспышки этого заболевания. Следует сказать, что и до 1922 года появлялись отдельные сообщения об осложнениях со стороны нервной системы после оспенных прививок. Так, на подобные осложнения в 1801 г. указывал еще Sacco, современник Дженнера. Такого рода осложнения после оспопрививания описывает в 1897 г. Freund, в 1907г. Comby, в 1912 г. Finkelstein, Tanin и др. Начиная с 1922 года и по настоящее время описано в разных странах более 500 случаев этого заболевания (Віrк); около 200 случаев в Англии, до 200—в Голландии, 90—в Германии, около 30— в Австрии, 11—в Чехо-Словакии, отдельные случаи в Болгарии, Греции, Швеции, Норвегии, Польше, Северной и Южной Америке и Голландских колониях, в Азии.

В СССР до сего времени отмечено 9 случаев; сюда относятся случаи К оновалова, Спириной, Штейнберг и Воловик, Зильберман, Шостакович и Шифриной, Мартинсон и Модели, Голомб и Слуцкого.

Время появления поствакцинального энцефалита, как отдельной нозологической единицы, совпадает с распространением, описанного Экономо в 1917 г „ летаргического энцефалита. И совершенно естественно возникла гипотеза о совпадении оспопрививания и эпидемического энцефалита. Однако по мере накопления материала эта гипотеза опровергается сроком инкубации, патологоанатомическими данными, возрастным распределением обоих заболеваний, исходом и проч. Не совпадают также и кривые заболеваемости обоими энцефалитами; так, в Голландии заболеваемость обоими энцефалитами совпадает до 1926 г., а затем идет резкое снижение заболеваемости эпидемическим энцефалитом, заболеваеглость же пост вакцинальным остается на том же уровне; в этом отношении интересны цифры заболеваемости Англии, где в 1923 г. был 51 случай поствакцинального и несколько десятков случаев эпидемического энцефалита, а в следующем 1924 г. 1 случ. поствакцинаяьного и 5000 сл. эпидемического энцефалита.

Распространение поствакцинального энцефалита идет весьма неравномерно, можно отметить избирательную локализацию случаев не только в некоторых странах, но и в определенных областях этих стран. По GіIdеmеister’y и др. авторам 1 сл. поствакцинального энцефалита приходится в Голландии на 4-5 тысяч в Норвегии 4—6 тысяч, в Англии на 48 тыс., в Чехо-Словакии на 445 тыс., в Германии на 750 тыс. оспенных прививок. Аккумуляция в отдельных маленьких областях может иллюстрироваться следующими данными: в Голландии (Воuwdіkvan Ваstiaansе), в округе Толем на 3142 привитых 3 случ в округе Хатум на 4399 привитых—3 случ, в провинции Лилянд  52 случ. на 1 миллион жителей, а за то же время в соседней провинции Лимбург 26 случ. на тысячу жителей; подобные же отношения отмечаются и в английской литературе.

Кроме тенденции поствакцинального энцефалита распространяться в определенных местностях, отмечено и семейное предрасположение. Так, в Англии на 90 случ. поствакцинального энцефалита, наблюдавшихся с 1927 г. по 1929 г., из заболевших имеются три пары сестер, причем одна пара привита различными лимфами. Такие же случаи описали de-Hааs, Cramer, Lucks h. Весьма характерно распределение заболеваемости по возрасту. Нижеследующие сводные данные, собранные нами на основании литературных источников (Lисksbоmas. Brass, Гамалея и др, сообщение постоянного комитета общественной гигиены в Париже 1935 г.), характеризуют возрастное распределение 273 случаев поствакцинального энцефалита: до 1 года 13 случ., от 1 до 3 лет 22, от 3 до 6 лет 123, от 6 до 9 лет 58, от 9 до 15 лет 38, свыше 15 лет 19 случаев.

Таким образом заболевание это поражает преимущественно дошкольный возраст от 3 до 6 лет, щадя возраст до одного года и реже встречаясь в старших возрастах.

Весьма характерным, указывающим на безусловную связь с вакцинацией, является инкубационный период этого заболевания. Собранные нами данные литературных источников (Terburg, Bouwdik van Bastiaansе, Thomas и др. официальные отчеты Английской комиссии, отчеты Парижского бюро общественной гигиены в 1933 и в 1934 гг.) дают представление об инкубационном периоде 294 случаев поствакцинального энцефалита. В этих случаях первые признаки заболевания начинались в следующие сроки после оспенной прививки: через 2—5 дней в 6 случаях, через 7—9 дней в 30, через 10—14 дней в 240, через 15—43 дней в 18 случаях.

Средний период 10—14 дней совпадает как с инкубационным периодом оспы, так и с временем появления генерализованной вакцины.

Смертность при этом заболевании достигает 50%. Однако у выздоровевших не наблюдается каких бы то ни было последствий в виде нарушений нервнопсихической сферы. Kudelka исследовал поздние результаты у 27 лиц, перенесших около 3-х лет назад поствакцинальный энцефалит; он установил полное излечение, без каких бы то ни было последствий. Лишь, как исключение, описываются, как последствие поствакцинального энцефалита,—гемипарезы, имбецильность (Eckstein, Bouwdik van Bastiaansе, Kudelkа), идиотия и дистрофия (Siоli, Mouriquand). Отсутствие или очень редкие осложнения этого заболевания резко отличают этот вид энцефалита от других, напр. от эпидемического энцефалита.

Поствакцинальный энцефалит характеризуется внезапным бурным началом и лишь изредка сопровождается продромальными симптомами в виде сонливости, головной боли. Вначале отмечается жар, рвота, головная боль, в дальней-тем присоединяется расстройство сознания, сонливость, спутанность и кома. Отмечаются крайне разнообразные симптомы пирамидные—гемипарезы, гипертония, Бабинский; спинальные—параимоноплегии, задержка мочи, исчезновение сухожильных рефлексов; черепно-мозговые—главным образом со стороны глаз, лицевого нерва, парезы языка. В спинномозговой жидкости особых изменений не наблюдается—обычно повышение давления, высокое клеточное число, изредка уменьшение хлоридов и увеличение белка и сахара. Симптоматология тесно связана с анатомическими поражениями. Luсksh делит поствакцинальный энцефалит на три формы: энцефалит, менинго-энцефалит и миелоэнцефалит, в зависимости от того, какая часть центральной нервной системы главным образом поражается. Наряду с этими основными формами, относительно часто встречаются менингеальные и тетаноподобные.

Диагностика этого заболевания особенно затруднена у детей младшего возраста, у которых и другие инфекции дают ряд спинальных симптомов, в частности судороги. Надо сказать, что дети на самом высоком пункте вакцинной лихорадки ведут себя весьма различно. В то время как у некоторых общие явления и местное воспаление держатся в определенных границах, наблюдаются дети, которые весь период вакцинной лихорадки проводят во сне. Наконец, имеются дети, у которых лихорадка протекает с возбуждением, судорогами и т. д , и многие склонны рассматривать подобные явления, как нормальную прививочную реакцию у нервных детей. Но также протекает и также заканчивается без последствий и нарушений в сомато-психической сфере менинго-конвульсивная форма поствакцинального энцефалита. При диагностике этого заболевания в первую очередь надо исключить эпидемический энцефалит и полиомиелит От эпидемического энцефалита поствакцинальный отличается отсутствием глазных симптомов, а затем, в случае благоприятного исхода, отсутствием каких бы то ни было последующих осложнений; от полиомиелита отличается частыми пирамидными симптомами. Менингеальные формы поствакцинального энцефалита характеризуются отсутствием особых изменений в спинномозговой жидкости. Чрезвычайно затрудняется диференциация между тетанусом после прививки и тетаноподобными формами поствакцинального энцефалита. Разрешить вопрос в данном случае может только бактериологическое исследование. Gins считает, что диагноз поствакцинального энцефалита сплошь и рядим ставится неверно, особенно тогда, когда он не подтверждается секцией. Он приводит по этому поводу весьма интересный казуистический материал, где в ряде случаев, клинически диагносцированных как воствакцинальный энцефалит, секция обнаружила стрептококковый сепсис, коли-сепсис, пневмококковый менингит, гнойное воспаление среднего уха, дифтерию, эмболию, туберкулезный менингит. Приводимый им материал—германские случаи 1927—30 гг., ясно показывает частоту ошибочных диагнозов.

Gins, Brunthaler отмечают, что частой причиной ошибочных диагнозов может являться спазмофилия, нередко наблюдающаяся у детей и обостряющаяся под влиянием прививочной реакции.

Патолого-анатомические изменения при поствакцинальном энцефалите в достаточной мере характерны. Они имеют характер негнойного воспаления и заключаются в мезенхимальной инфильтрации стенок сосудов, увеличении числа глиозных волокон и клеток в окружности этих сосудов. Подобные изменения происходят как в белом, так и в сером веществе, однако развитие последних не связано с определенной областью. В воспалительном процессе принимают участие оболочки, головной мозг и в отдельных случаях спинной мозг. Таким образом патолого-анатомические изменения при этом заболевании характеризуются прежде всего п щиваскулярной клеточной инфильтрацией и демиэлинизацией. В свое время большие надежды возлагались на патолого-гистологические исследования мозга погибших от поствакцинального энцефалита; ожидали объяснения сомнительных случаев от гистологического диагноза. Исследованиями Perdreau, Bournan’а установлено положение, что гистологическая картина поствакцинального энцефалита характерна и отличается от таковой же эпидемическом энцефалите. Однако, благодаря работам Schurmann, Wo hl will, английской комиссией установлено, что идентичная же гистологическая картина наблюдается пои так наз. постинфекционных энцефалитах после кори, ветрянки, оспы, скарлатины, краснухи. Таким образом снова колеблется взгляд на патолого-анатомическое разделение поствакцинального и других форм энцефалита.

Переходя к этиологии поствакцинального энцефалита, надо сказать, что последняя не установлена, а в литературе по этому поводу существуют самые разноречивые взгляды.

Gins в течение ряда лет считает, что вакцинальный энцефалит является частным случаем постинфекционного, а последний—вторичной формой эпидемического энцефалита. Ряд инфекционных заболеваний, как, напр., корь, грип, сопровождается увеличенной пропускной способностью капиляров. Точно так же и вирус вакцины может быть иногда причиной геморагий, о чем можно судить по нередко встречающимся ареолам привитых, по случаям оспы и Purpura variolosa. По исследованиям Hass к о при экспериментальном заражении животных вирусом вакцины, как правило, наблюдается быстро проходящая увеличенная пропускная способность сосудистых стенок. Таким образом действие вакцинального, коревого или грипозного возбѵдителя, с точки зрения Gins’a, заключается в повышении пропускной способности капиляров и является лишь подготовительной почвой к пропусканию вируса эпидемического энцефалита из крови в нервную систему. Gins, Pette считают, что вирусоносители инфицируются латентно и что меньшая часть их предрасположена к заболеванию; искусственная инфекция вакциной, уменьшая существующую резистентность, дает возможность проявить себя латентно существующему вирусу эпидемического энцефалита. Свой взгляд Gins аргументирует главным образом эпидемиологическими данными; так, он ссылается на тот факт, что до появления эпидемического энцефалита поствакцинальный не наблюдался; что поствакцинальный энцефалит встречается главным образом в странах, где’ часто наблюдается эпидемический энцефалит. В подтверждение последнего взгляда следует привести данные интересных экспериментов Zuruckzoglu, который в комбинированных опытах с вирусами вакцины и герпеса доказал возможность активации латентной герпетической инфекции путем вакцинации. Он высказывает мысль, что там, где встречается эпидемический энцефалит, ₄ вакцинация активирует герпето-эниефалитический вирус, а отсюда возникновение своеобразного синдрома поствакцинального энцефалита. Указывая на географичность распространения поствакцинального энцефалита, Воuwdikvan Bastiaaftse, Bill и друг, также говорят об активации неизвестного латентного вируса. Pette и Rondmack считают, что вирус вакцины активирует обнаруженный ими у больного поствакцинальным энцефалитом  палочку типа Pasteurella. Наблюдение Pette никем не подтверждено и против него говорят отрицательные результаты многочисленных бактериоло» гических исследований. Тигnb и McIntosh выделили из мозга погибшего от поствакцинального энцефалита плеоморфного стрептококка, который при интрацеребральном введении кроликам вызывал у них энцефалит с патолого-анатомической картиной, мало похожей на поствакцинальный энцефалит. Наряду с вышеприведенными исследованиями Zuruckzoglu, в литературе имеются наблюдения и с противоположными результатами; так, Levaditi и Nicolau установили, что одновременная подкожная инфекция кролика вакциной и вирусом герпеса предотвращает наступление энцефалита. Kraus и Takaki пытались с помощью реакции отклонения комплемента разобраться во взаимоотношениях между вирусами энцефалита и вакцины. На основании своих экспериментов они считают, что вирус энцефалита нужно признать с наибольшей долей вероятности причиной поствакцинального энцефалита. Вслед за этой работой Gildemeister и Heuer в ряде экспериментов доказали, что реакция отклонения комплемента не может служить для диференцировіния герпеса и вакцины и что последнее затрудняется чрезвычайно близким родством этих вирусов в опыте Борде-Жангу. На родство вирусов имеется ряд указаний Doerr’a и друг. Так, Gildemeister и Herzberg установили, что иммунная к герпесу роговица обладала частичным иммунитетом к оспе, а иммунная к оспе кожа морской свинки обладала иммунитетом и к герпесу; Buss on своими экспериментами доказал, что иммунные к оспе морские свинки обладают иммунитетом к уличному вирусу бешенства. Несмотря на ряд работ, казалось бы подтверждающих взгляд Gins’a, приводится слишком много достаточно основательных доводов против этого взгляда; в первую очередь сюда надо отнести резкое отличие клиническои патолого-анатомической картины эпидемического и поствакцинального энцефалитов, а также отсутствие каких бы то ни было осложнений при благоприятном исходе после поствакцинального энцефалита.

Среди гипотез о возбудителе поствакцинального энцефалита надо упомянуть о взгляде, согласно которол.у поствакцинальный энцефалит является лишь частной формой острого дессиминированного энцефаломиелита, так наз. болезни Вестфаля. Как мы указывали выше, осложнения энцефалитом различных инфекций—кори, краснухи, оспы, ветрянки—нередки. Патолого-анатомические изменения как при постинфекционном, так и при поствакцинальном энцефалите, неотличимы. Вестфаль в 1872 г. описал острый эпидемический дессиминированный энцефало-миелит, отдельные случаи которого наблюдаются и спорадически. Заболевание это характеризуется теми же патолого-анатомическими изменениями, которые наблюдаются при постинфекционном и поствакцинальном энцефалитах. Таким образом согласно этому взгляду поствакцинальный энцефалит точно так же, как и различные формы постинфекционного энцефалита, является проявлением острого дессиминированного энцефало-миелита, возникшего вследствие активации вируса последнего вакциной или какой-либо _ш другой инфекцией. Однако и эти гипотезы находят много возражений, как, например, неудавшиеся попытки изолировать этот вирус или перевить его животным, несовпадение по времени и месту распространения поствакцинального постинфекционного и острого дессиминированного энцефалитов, отсутствие постоянства инкубационного периода при постинфекционном энцефалите, отсутствие сомато-психических нарушений при поствакцинальном энцефалите при благоприятном исходе этого заболевания. Keller, Moro, Doerr и др. рассматривают поствакцинальный энцефілит как алергическую или, как они называют, параалергическую реакцию на введение вируса вакцины, говоря о том, что патогенез этого заболевания связан с особой реакцией тканей, с невроалергической реакцией на введение вируса вакцины.

Большое количество авторов отстаивает вз ляд, что причиной поствакцинального энц^флита является вирус вакцины сам по себе (М с Intosh, Turnbull, Lucksh и друг.) и ставит заболеваемость посгвакцинальным энцефалитом главным образом в связь со свойствами употребляемого для оспопрививания материала. Интересно отметить то, что появление поствакцинального энцефалита по времени совпадает с применением вакцины повышенной вирулентности. Gins, Hackenthal и Kamentschewa указывают, что за последние 15—20 лет оспенный детрит стал в 10 раз более вирулентным, что 20 лет назад морская свинка считалась невосщ иимчивым к вакцине животным, а прививки вакцины на кроликах были единичны. Такое усиление вирулентности связывают с применением пассажей на кроликах, почему в свое время Calmette и Guerin, в связи с ослаблением вируса вакцины при перевивках на телятах, предложили для усиления вирулентности последнего метод пассажей на кроликах. В настоящее время методика усиления вируса вакцины получила достаточно широкое распространение в виде невгои текстикулярных вакцин. В недалеком прошедшем попытки найти вирус в крови и внутренних органах были безрезультатны. Сейчас можно считать установленным, что при кожной прививке вирус вакцины попадает и в кровь. Что вирус вакцины, введенный в кровь, лает явления генерализации, установлено Саbmеllе и Guerin, Camus, Uhlenhuth и Bieber и друг.

Ledinham и Barrat в 929 г. установили смертность и генерализацию вирѵса неврои невротестикулярной вакцины при внутрикожных прививках. Gins, Hackenthal и Kamentschеwa, Wilson Smith опытами на морских свинках доказали, что и обычный прививочный материал обнаруживается на слизистых оболочках дыхательных путей уже на 2-й день после кожной прививки. ВІахаІІ обнаружил в^рус вакцины после кожной прививки в крови, печени, мозгу на 13-й день у теленку через 5 дней ѵ кролика, через 8 дней у обезьяны, причем ни в одном из исследованных им случаев не было болезненных проявлений подобной локализации вируса вакцины. Минервин и Шмерлинг в опытах на кроликах после вакцинации широкой поверхъ сти спины обнаруживали вирус в крови и внутренних органах. Gins, Hackenthal и Kamentschewa нашли вирус вакцины на миндалинах у детей через 10 дней после кожной прививки. Eckstein и Herzberg на 14—15-й день после прививки находили вирус вакцины в крови. Вышеприведенные работы в достаточной мере убеждают нас в том, что кожная прививка связана с появлением вируса вакцины в крови.

Сторонники взгляда, что вакцина есть основной фактор в этиологии поствакцинального энцефалита, делают попытки найти его в крови и спинномозговой жидкости больных и в мозгу погибших от поствакцинального энцефалита. Herzberg иКгеттег, исследуя 3 случая поствакцинальн го энцефалита, в 2-х случаях нашли вирус вакцины в спинномозговой жидкости, применяя метод Paul Oth aw ага, заключающийся в предварительной прививке спинном зговой жидкости в яичке кролика. Последующая интрацеребральная прививка кроликам вызывала у последних явления менинго-энцефалита, при чем материал, вернее штамм вируса вакцины, полученный этими авторами, биологически отличался от основного Кельнского штамма тем, что при кожной и корнеальной прививке давал геморрагические пустулы. Таким образом этими авторами доказана возможность вызывать явления энцефалита у кролика путем прививки материала от больного и связь этого заболевания с вирусом вакцины, в силу каких-то причин усилившего свою вирулентность До этих вес едований было описано 1 случаев ооствакцинзльного энцефалита, где нахождение вируса вакцины доказывалось последующей интратестикулярной кожной и коркеальной прививкой на животных. Сюда относятся случаи АІoershof, Eckstein и друг. Многочисленные попытки Blanc и Сагаіпоdetros, Levaditi и друг, интрацеребральным введением телячьей лимфы вызвать у эксперименталъ животных явление энцефалита остались без результата. Правда, Магу и Levaditi при интрацеребральном введении кроликам телячьей лимфы вызывали у них явления менингеального характера, причем вирѵс вакцины, пассированный таким образом несколько раз на кроликах, приобретал нейротропные свойства. Однако патолого-анатомические из менения этих опытов говорили против связи с поствакцинальным энцефалитом Гамалея описал случай паралича у коровы с заразными фокусами в мозгу после прививки обычной лимфы.

Lucks h. Bouwdik van Bastiaanse нашли энцефалитические изменения в мозгу телят после снятия детрита. Flexner после кожной прививки орхи невровахцины у 2-х кроликов наблюдал явления менингоэнцефалита, подтвержденные вскрытием Eckstein при интрацеребральном введении вируса вакцины обезьяним получал у них клиническую картину менинго-миэлоэнцефалита, причем патолого-анатомическая картина соответствовала таковой же при посгвакцинальном энцефалите у людей. Тут же надо сказать, что Querido у телят, a Lucksch у молодых кроликов, никогда не подвергавшихся прививке, находили подобные же изменения в смысле энцефалита, при чем опытные животные во время жизни никаких симптомов со стороны центральной нервной системы не давали.

За этиологическую связь поствакцинального энцефалита с вирусом вакцины говорит и опыт прививок невровакцины надетѵх (Guiliard). Bijl и Frenkel нашли, что при кожной прививке невровакциной кролики гибнут на 5 день с явлениями некротизации на месте прививки и узелках во внутренних органах. У детей невровакцина весьма часто вызывала генерализованную вакцину и в свое время применение последней для целей оспопрививания было оставлено из-за участившихся случаев поствакцинального энцефалита.

В последнее время, как мы уже указывали, особый интерес вызывают заболевания центральной нервной системы, сопутствующие некото, ым инфекционным болезням детского возраста. Речь идет об энцефалитах и энцефало-менингитах после окончания классического течения кори (Lust, Musser, Hauser, Wohlvill Greenfield), краснухи (Brock, von uebre, Turquety, Broca), скарлатины (La ngs tein), ветряной оспы (van Bogaert, Bertroye, и до.). К подобным же осложнениям относят поствакцинальный энцефалит. ( сюда же надо отнести наблюдаемые после оспы случаи энцефалита (Spill са Troup, Hurst) Объединяющим моментом всех этих энцефалитов является патолого анатомическая картина, а именно микроскопическая неотличимость этих процессов. Анализируя многообразные заболевания у людей и животных, обозначаемые как вирусные, следует сказать, что в преобладающем большинстве случаев патогенетические процессы пои этих заболеваниях происходят главным образом в области дериватов эктодермы Схематически все вирусные заболевания можно подразделить на группу нейротропных и дермотропных. К нейротропным принадлежат бешенств, полиомиэлит, болезнь Ауецкого, собачья чума, болезнь лошадей Борна, параличи могских свинок, нервная форма куриной чумы,, эпидемический энцефалит. Joest объединяет все эти заболевания в группу негниных энцефалитов. Наряду с этими собственными заболеваниями центральной нервн й системы, наблюдаются явления со стороны последней і ри ряде общих заболеваний, тоже вирусной природы, которые поражают главным образом кожу. Сюда относятся упомянутые нами энцефалиты после кори, скарлатины, ветряной оспы, краснухи, оспы и, наконец, после противооспенной вакцинации. Особый интерес представляет сходство гистологической картины при поствакцинальном энцефалите и энцефалите п еле оспы. При оспе в паренхиматозных органах происходят изменения, состоящие в воспалении, некрозах и кровотечениях. Lucksh считает, что вирус вакцины совершенно идентичен вирусу оспы, что он естественно, как и последний, распространяется по всему телу и отличается лишь в количественном отношении, именно в отношении вирулентности. Поражения, наступающие после вакцинации, клинически и анатомически протекают одинаково с оспой, но без кровотечения. Эти поражения менее интенсивны вследствие меньшей вирулентности. Как мы указывали выше, многими отстаивается взгляд, что в этиологии поствакцинального энцефалита играет роль какой-то второй возбудитель; указывают на подобные гистопатологические изменения при различных энцефаливакцинального вируса.

Учащение случаев поствакцинального энцефалита повело к разработке соответствующей терапии. Для лечения поствакциналъного энцефалита предложены сыворотки животных, иммунизированных вакциной (Ledinham, Petri, Воuman и др.). Heckman Paschen, Netter, Голомб и Слуцкий вводят больным внутривенно по 10 куб. с. сыворотку безупречно здоровых, недавно вакцинированных людей. Paschen заготовляет такую сыворотку впрок. Нес km а n п применял в некоторых случаях цитрированную кровь родителей, Из медикаментов рекомендованы салицилаты, уротропин.

Останавливаясь на профилактике этого сравнительно редкого, но все же встречающегося осложнения оспопрививания, в первую очередь надо сказать, что одний из таких методов является детальное изучение прививаемого до вакцинации. Большое значение должно иметь распознавание скрытой спазмофилии. В случаях подозрения на спазмофилию прививка откладывается, больной подвергается лечению и позднее осторожно прививается. Болеющие острыми инфекционными воспалительными заболеваниями центральной нервной системы, имеющие остатки таковых, или наконец принадлежащие к семействам, где таковые заболевания наблюдались или наб подаются, должны на некоторое время от оспопрививания освобождаться, а затем после, детального изучения вакцинация у них проводится с сугубой осторожностью. Вообще осмотр прививаемых и их хорошее состояние должны быть conditio sine qua non при каждом оспопрививании. Лучшей профилактикой должна являться прививка в наиболее раннем возрасте. Сравнительно вы окая заболеваемость в Англии и Голландии весьма вероятно свя зана с тем, что в этих странах прививаются главным образом дети старшего возраста. Взрослые же дети дают большую заболеваемость. Оспопрививание должно производиться не в такое время года, когда склонность к нервіым реакциям у детей усилена, именно начало весны. Эго время характеризуется учащением спазм фильных судорог, судорог голосовой щели и других нервных явлений у детей. Весна неблагоприятна еще и в том отношении, что в это время рахит дает свои наиболее тяжелые проявления и что является почвой для возникновения тяжелых местных явлений после оспопрививания. Наконец и заболеваемость поствакцинальным энцефалитом главным образом падает на весенние месяцы март—май. Наиболее рекомендуемым временем года для оспопрививания является октябрь. Еще более обязательно, чтобы оспопрививание проводилось врачом или достаточно квалифицированным оспопрививательным персоналом. Важным является сокращение оспопрививательной поверхности для того, чтобы достигнуть более мягкой прививочной реакции, особенно там, где прививающий врач считает это нужным. Рекомендуется сокращать количество поверхностных надрезов до одного-двух. Armstrong рекомендует способ Lеакее, заключающийся в том, что на поверхность кожи размерами в 3 кв. мм через каплю детрита наносят 20 поверхностных уколов острой иглой, а затем детрит стирают.

Заканчивая обзор данных о пзствакцинальном энцефалите, нужно сказать что кризис буржуазной науки на Западе захватил и область вопросов, связанных с оспопрививанием. Распространение поствакцинального энцефалита ведет к тому, что в таких странах, как Голландия, вводится закон о необязательности оспопрививания, в Англии оспопрививание проводится по совести, а Тюбингенский профессор Бирк рекомендует отменить массовое еспоприви» вание, передав его в руки частно практикующих врачей. Эги мероприятия заболеваемости поствакцинальным энцефалитом не снизили, а количество случаев оспы, ьапример в Англии, из года в год растет.

Как ни тяжелы и ни неприятны осложнения, происходящие иногда после вакцинации, но они не могут и не должны влиять на сценку оспопрививания, как профилактического средства. Подобные случаи должны вызвать еще более серьезное и глубокое изучение этого вопроса.

About the authors

Yu. A. Kozlov

Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com
Russian Federation

References

Supplementary files