The importance of trauma and infection in the development of tumors of the brain and spinal cord
- Authors: Grinberg S.A.
- Issue: Vol 43, No 4 (1962)
- Pages: 78-79
- Section: Articles
- URL: https://kazanmedjournal.ru/kazanmedj/article/view/87273
- DOI: https://doi.org/10.17816/kazmj87273
- ID: 87273
Cite item
Full Text
Abstract
The question of the role of trauma, like infection, in the development of tumors of the nervous system is controversial. Beneke attaches importance to trauma as an etiological moment. X. N. Zilberstein believes that gliomas in the area of traumatic scarring are in causal dependence on the skull trauma suffered in the past. I. Ya. Razdolsky, LI Smirnov and others indicate that trauma and infection are provoking factors that contribute to the identification of an existing tumor, the acceleration of its growth, and sometimes malignancy. V.V. Khokhlova notes that trauma and infection often serve as an impetus for the clinical manifestation of a brain tumor in children. LI Smirnov considers trauma and infection to be predisposing factors that cause disorders of cerebral circulation, cerebrospinal fluid circulation and metabolic processes.
Keywords
Full Text
Вопрос о роли травмы, как и инфекции, в развитии опухолей нервной системы является дискуссионным. Бенеке придает травме значение этиологического момента. X. Н. Зильберштейн считает, что глиомы в области травматического рубцевания находятся в причинной зависимости от перенесенной в прошлом травмы черепа. И. Я. Раздольский же, Л. И. Смирнов и др. указывают, что травма и инфекция являются провоцирующими факторами, способствующими выявлению имеющейся опухоли, ускорению ее роста, а иногда малигнизации. В. В. Хохлова отмечает, что травма и инфекция нередко служат толчком для клинического проявления опухоли головного мозга у детей. Л. И. Смирнов считает травму и инфекцию предрасполагающими факторами, вызывающими нарушения мозгового кровообращения, ликворо- обращения и процессов обмена.
Из 80 наблюдавшихся нами больных с опухолями головного мозга перенесли травму 21. У 12 больных травма черепа была задолго до первых клинических симптомов опухоли, а у 9 непосредственно перед первыми ее признаками. Пять больных имели повторные травмы черепа. У 9 были опухоли типа глиом, у 3 — эпендимомы, у 3 — менингиомы, у 1—дермоидная киста, у 1 — саркома, у 1 —невринома и у 2 — туберкулемы.
При опухолях спинного мозга из 50 больных травму в анамнезе имели 8.
У 16 больных первые симптомы опухоли головного мозга выявились после инфекции. У 10 были опухоли типа глиом, у 2 — саркомы, у 2 — невриномы и у 2 — менингиомы.
Приводим выписки из историй болезни 2 больных, у которых в анамнезе отмечены повторная травма черепа и инфекция незадолго до первых симптомов опухоли.
Б., 1941 г. рождения, поступил в тяжелом состоянии с жалобами на сильные головные боли, сопровождающиеся тошнотой и рвотой, снижение остроты зрения до светоощущения и слабость в правых конечностях. В анамнезе тяжелое, по словам больного, гриппозное заболевание летом 1957 г. В дальнейшем получил удар копытом лошади в грудную клетку, при падении ушиб голову, было бессознательное состояние. Осенью 1957 г. получил повторную травму — удар деревом по теменной области, после чего были сильные боли в области темени. С этого времени головные боли постепенно усиливались и начали сопровождаться тошнотой и рвотой. С начала февраля 1958 г. стало падать зрение сперва левого, а затем и правого глаза, присоединилась слабость в правой руке.
Состояние тяжелое. Зрачки сужены, анизокория — левый правого, реакция на свет неуловима. Застойные соски зрительных нервов. Правая глазная щель шире левой. Болезненность в супраорбитальных точках с обеих сторон. Гипэстезия на правой половине лица. Сглаженность правой носогубной складки. Объем движений в конечностях полный, но сила справа понижена. Асимметрия сухожильных рефлексов — справа > слева. Патологические рефлексы Бабинского и Россолимо. Гипэстезия на правой ноге с легким нарушением мышечно-суставного чувства в , стопе. Двухсторонний симптом Кернига под углом в 15°.
На рентгенограммах черепа признаки гипертензии — истончение внутренней пластинки свода черепа и диплоэ, клиновидных отростков и спинки турецкого седла, резко выраженные пальцевидные вдавления.
17/IV 1959 г. произведена операция частичного удаления опухоли в теменнозатылочной области слева, опухоль без резких границ переходила в окружающую мозговую ткань. Гистологически медуллобластома.
Г., 1927 г. рождения, считает себя больной с июля 1957 г. Связывает начало заболевания с повторными ушибами головы, после которых появились головные боли с тошнотой и рвотой, головокружения и двоение в глазах. С декабря 1958 г. начало падать зрение, а в -марте 1959 г. появилась слабость в левых конечностях.
При поступлений с трудом различает силуэты. Левосторонний гемипарез с парезом лицевого и подъязычного нервов центрального характера и левосторонняя гемигипэстезия. Хоботковый, хватательный рефлексы и симптом Маринеско. Больная настроена эйфорично.
Застойные соски зрительных нервов. На рентгенограммах черепа признаки интракраниальной гипертензии в виде расхождения венечного шва и усиления рисунка пальцевидных вдавлений.
15/V 1959 г. удалена (проф. II. И. Комаров) большая опухоль в лобно-теменно- височной области справа размерами с кулак (130,0), гистологически — арахноидэндотелиома, состоящая из 7 инкапсулированных узлов.
К моменту выписки больная свободно ходила и чувствовала себя хорошо, но оставалось значительное снижение зрения.
Приведенные наблюдения подтверждают значение таких факторов, как травмы и инфекции, для развития опухолей головного и спинного мозга. Нам кажется, что они не имеют этиологического значения, но могут играть провоцирующую роль, способствуя выявлению первых симптомов, а иногда и ускорению роста опухолей.
About the authors
S. A. Grinberg
Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com
Russian Federation
References
Supplementary files
