Международная конференци по противотромботической терапии в клинической практике

Аннотация

На конференции обсуждались вопросы патогенеза тромбообразования, диагности­ки тромбозов, фармакологических основ противотромботической терапии, клинического значения и терапии тромбозов. Кроме того, был проведен симпозиум, посвященный применению хромогенных субстратов в исследовании свертывания крови.

Полный текст

При рассмотрении вопросов патогенеза тромбообразования были представлены но­вые сведения о плазматических факторах свертывания крови, а также о механизмах, благодаря которым тромбоциты участвуют в гемостатических процессах. В докладе Ч. Оуена (США) были приведены данные о недавно открытых факторах, принимаю­щих участие в контактной фазе свертывания — факторах Фитцджеральда (кининогене), Флетчера (прекалликреине). Представлены доказательства идентичности моле­кул антитромбина III, кофактора гепарина и антифактора Ха. Взаимодействию калликреинкининовой системы с другими ферментами свертывания и фибринолиза был посвящен доклад С. Кронберга (Швеция). В норме эти протеолитические системы находятся в равновесии с антипротеазами, но при шоке, септических состояниях и иммунологических нарушениях происходит их активация. В докладе Р. А. Маркасяна о соавт. сообщалось об участии внутриклеточных гранул в реакции активации кро­вяных пластинок. О роли антитромбина III в патогенезе тромбозов было сообщено в докладах П. Олесона (Швеция), 3. С. Баркагана с соавт., Г. Фогеля и И. Н. Бо­карева, (ГДР—СССР). Дефицит антитромбина III может быть наследственным или приобретенным. Последний имеет место при циррозе печени, нефротическом синдроме, диссеминированном внутрисосудистом свертывании (ДВС), интенсивной и длительной гепаринотерапии, беременности, в послеоперационном периоде, при лечении L-аспараги­назой, при приеме оральных контрацептивов. Значению неферментативного фибрино­лиза в профилактике экспериментального тромбоза был посвящен доклад Б. А. Куд­ряшова. Предполагается, что комплексы гепарина с адреналином и фибриногеном растворяют нестабилизированный фибрин путем его деполимеризации.

Ряд важных сообщений касались вопросов диагностики внутрисосудистого фибринообразования. Впервые была показана возможность выявления тканевого тромбо­пластина в кровотоке по активности 5-нуклеотидаз, которые являются маркером плаз­матических мембран, обладающих тромбопластической активностью (Д. М. Зубаиров и соавт.). Ценным тестом в диагностике послеоперационных тромбозов является при­менение локальной радиометрии с использованием фибриногена ¹²⁵1 (В. С. Савельев с соавт., О. А. Варламова с соавт.). В. Бауи, Ч. Оуен (США), рассматривая вопро­сы внутрисосудистого свертывания и фибринолиза, показали, что тяжелая форма ДВС характеризуется потреблением факторов I, II, V, VIII и тромбоцитов при нали­чии активного фибринолиза, который всегда является вторичным по отношению к внутрисосудистому свертыванию. Для выявления ДВС используются тесты, основан­ные на определении продуктов действия тромбина и плазмина на фибриноген и фиб­рин. Исследование уровня продуктов деградации фибриногена, растворимых комплек­сов фибрин-мономера и фактора 4 тромбоцитов у больных ИБС, ревматоидным артри­том, хронической пневмонией, сахарным диабетом, лейкозами показало, что хрони­ческое внутрисосудистое свертывание имеет место при данных заболеваниях (И. Н. Бокарев).

Применение гепарина и миетрана дает основание утверждать, что целенаправ­ленное фармакологическое воздействие на гемостаз оказывает лечебное действие (И. Н. Бокарев, Б. И. Кузник с соавт., В. С. Смоленский с соавт.). Положительный эффект гепарина в сочетании с тромболитической и дезагрегационной терапией у больных инфарктом миокарда в острой стадии, а также в предынфарктном состоянии при наличии значительных гиперкоагуляционных сдвигов представлен в докладах А И Грицюка и В. М. Панченко. В то же время, по данным В. А. Люсова соавт. несмотря на выявленный ДВС при застойной недостаточности кровообращения при­менение ацетилсалициловой кислоты и гепарина не имело положительного эффекта. В. И. Маколкин с соавт. предлагают использовать для антитромботической терапии при остром инфаркте миокарда большие дозы непрямых антикоагулянтов.

В докладах В. С. Савельева с соавт., Н. И. Малиновского с соавт., Д. А. Натрадзе с соавт. и др. были рассмотрены вопросы профилактики, диагностики и лечения тромбоэмболии легочной артерии, послеоперационных тромбозов и ретромбозов ма­гистральных сосудов. Для предупреждения этих осложнений предлагаются как пнев­матический массаж, так и антикоагулянтная терапия.

Много сообщений было посвящено фармакологическим основам противоревматиче­ской терапии. Так, препарат бриназа существенно улучшает проходимость перифери­ческих артерий (М. Ферстате, Бельгия). Синтетические низкомолекулярные ингиби­торы тромбина (4-аминофенилпировиноградная кислота) обладают преимуществом прямых и непрямых антикоагулянтов (Ф. Марквардт, ГДР). На основе декстрана созданы препараты, ингибирующие агрегацию форменных элементов, вызываемую- адреналином и норадреналином (Э. Глуза и соавт., ГДР). Продемонстрирована воз­можность воздействия на фибринолитическую активность крови (Г. В. Андреенко, Г. Клекинг, СССР — ГДР).

Новым перспективным направлением в исследовании свертывающей системы кро-_# ви является применение хромогенных субстратов. Симпозиум по хромогенным суб­стратам был организован с участием шведской фирмы «КАБИ», которая наладила промышленный выпуск этих препаратов. Хромогенные субстраты представляют собой низкомолекулярные три- и тетрапептиды, содержащие нитроанилидную группировку. В ходе ферментативной реакции происходит освобождение окрашенного р-нитроанилина в количествах, пропорциональных активности фермента. Возможности и перспек­тивы использования хромогенных субстратов в коагулологии были освещены в докла­дах отечественных и зарубежных авторов.

Для определения активности различных сериновых протеаз, участвующих в свер­тывании крови, Б. Бломбек (Швеция) предложил использовать хромогенные субстра­ты. Например, для определения активности тромбина используют субстрат 2160и/или 2238, для определения активного фактора X — 2222, для фактора Хагемана — 2302. К недостаткам метода следует отнести относительную специфичность фермента па отношению к данному, хромогенному субстрату и возможность диссоциации между амидолитической и коагуляционной активностью.