The problem of population growth in Germany

Full Text

Отмеченное еще в довоенные годы почти во всех культурных странах снижение рождаемости нашло свое выражение и в Германии. Десятилетие, предшествовавшее франко-германской войне (1861—70 гг.), показало в среднем 37,2 рождений на 1000 населения (см. таб. № 1). Послевоенные годы (1872—1876) дали нарастание рождений до 40,9 %. В дальнейшем начинается систематическое снижение, которое достигло 27,5 на 1000 населения в последний год, предшествовавший мировой войне (1913). Всего с 60-х годов до 1913 г., приблизительно за полстолетия, рождаемость упала на 13,4%. Годы мировой войны дали катастрофическое падение рождаемости (minimum 13,9% в 1917 г.); первые же послевоенные дали некоторое нарастание (maximum 25,9% в 1920 г.), потом опять начинается сильное снижение—достигшее 17,9% в 1929 г. Мы видим, что темпы снижения рождаемости в послевоенные годы чрезвычайно значительны. За время с 1913 по 1929 гг., т. е. за 16 лет, рождаемость снизилась на 9,4% (больше чем на одну треть), в то время как за полстолетие, предшествовавшее мировой войне, снижение равнялось 13,4% (тоже одной трети исходной величины—37,2).

Таблица № 1.

Смертность же не так сильно падает как рождаемость. За пятьдесят лет до мировой войны смертность снизилась на 11,8%, а с 1913 по 1929 только на 2,4%, Прирост населения убавился с 12,4% в 1913 г. до 5,3% в 1929 г., т. е. больше чем в 2 раза. Более того, в то время как кривая рождаемости из года в год дает определенное, закономерное снижение—смертность с 1924 г. стоит почти на одном уровне, колеблясь около 12%, т. е. она достигла, очевидно, своего минимума.

Некоторые полагают даже, в том числе проф. Гротьян, что смертность может дать в ближайшие годы даже нарастание, так как возрастной состав на селения сдвинулся значительно в сторону увеличения старших возрастов и значительного уменьшения детской группы. Первые годы такой сдвиг в сторону уменьшения детского населения влияет снижающим образом на смертность, но в дальнейшем имеющийся сдвиг в сторону увеличения старших возрастов - не минуемо приведет к увеличению смертности. Хотя об этом еще преждевременно говорить, но отдельные данные позволяют полагать, что это предположение имеет некоторые основания. Так, 1929 г. дает для всей Германии некоторое нарастание смертности 12,6%, (по сравнению с 1928 г. 11,6%). Опубликованные данные для отдельных месяцев 1930, 1931 гг. имеют ту же тенденцию: в то время как январь 1930 г. дает смертность в 12,4%—январь 1931 г. дает 13,8%; то же показывают и другие месяцы. Мы полагаем, что намечающаяся тенденция к увеличению смертности в Германии должна быть отнесена, конечно, в первую голову за счет ухудшения в последние годы экономического положения широких слоев трудового населения.

О том, насколько быстро снижается рождаемость в Германии, можно судить по тому, что уже в 1929 г. рождаемость достигла такой же величины как во Франции (17,7% в Германии, 17,7 во Франции). А еще в 1913 г. Германия да вала значительно более высокую рождаемость, чем Франция (27,5% и 19,1%). За истекшие с 1913 года 16 лет—Франция дала снижение рождаемости только на 1,4%, Германия же на 9,6%, т. е. в Л раз больше. Но если вся Германия дает значительное снижение рождаемости, то в крупных городах это особенно резко выражено. В то время как вся Германия дает для 1929 г. в среднем—17,9 рождений на 1000 населения, Берлин дает только 10%, а для января 1931 г. даже 9,4% (при пересчете на весь год). Париж дает для этого же месяца 1931 г. 15,5 рождений на 1000 населения, т. е. в полтора раза больше, чем Берлин. Но что особенно важно—это то, что в Берлине смертность уже в 1928 году превышала рождаемость на 5,000 чел. В 1929 году это превышение равнялось уже 10850 чел., 1930 и 1931 годы показывают ту же тенденцию. В январе 1930 года родилось 3821 чел. (10,3% умерло 4472 (12,1%); в январе же 1931 года роди лось 3472 (9,4%), умерло 5441 (15,2). Следует отметить, что отдельные районы Берлина показывают особенно низкую рождаемость. Так, район Вильмерсдорфа и Шёнеберга дает всего около 6,5% рождений, в то время как Нейкельнскии район, населенный преимущественно рабочими, дает 10,3%. Резкое снижение рождаемости характерно и для других крупных центров Германии.

Следует обратить внимание еще на то обстоятельство, что столь значительное снижение рождаемости имеет место несмотря на увеличение числа заключенных браков, с 7,7% в 1913 году до 9,2% в 1928 г., и что число внебрачных рождений тоже значительно возросло: с 9,7 на 100 родившихся в 1914 г. до 12,4 в 1928 г.

Отмеченное резкое снижение рождаемости и прироста населения в Гер мании является предметом живого обсуждения в немецкой прессе. Указывается на то, что встает опасность вырождения немецкого народа. Высчитано, что если рождаемость населения Берлина не увеличится и прекратится приток извне, то уже через 30 лет в Берлине будет вместо 4 милл.—3 милл., а еще через 30 лет только 1,5 миллиона населения. Предлагаются различные рецепты, долженствующие привести к увеличению рождаемости населения. Но подавляющая часть прессы подходит к этому вопросу весьма упрощенно. В борьбе против падения рождаемости исходят из положения, что снижение числа рождений есть последствие увеличивающихся из года в год числа абортов и все большего распространения противозачаточных средств; что решающим моментом является нежелание иметь детей, т. е. субъективный фактор. Посему для сохранения рождаемости на должной высоте необходимо, мол, бороться против абортов и широкого применения противозачаточных средств.
Эта точка зрения отображена в законодательстве. Параграфом 218-м запрещено производство абортов. В виде исключения допускается аборт только по медицинским показаниям. В случае аборта, произведенного не по медицинским показаниям, привлекается к ответственности как женщина, у которой аборт произведен, так и производивший аборт. Наказание до 5 лет тюремного заключения. Параграфом 184-м запрещается пропаганда употребления противозачаточных средств. Запрещено не только выставлять и предлагать эти средства, но запрещено вести разъяснительную работу даже врачам. Тем не менее, несмотря на запрещение пропагандировать противозачаточные средства, последние чрезвычайно широко распространены. Но в результате отсутствия разъяснительной работы со стороны врачей и отсутствия контроля за выпускаемой продукцией на рынок выбрасываются нередко не только мало действительные, но иногда и вредные средства; наконец, противозачаточные средства обходятся довольно дорого и покупка их для широких слоев населения затруднена. Незнакомство с тем, какие противозачаточные средства являются наиболее действительными, как нужно ими пользоваться, приводит часто к нежелательной беременности, а последняя в большинстве случаев к аборту.

Несмотря на запрещение, число абортов растет из года в год и исчисляется цифрой в миллион случаев в год. В крупных центрах, как Берлин, число абортов особенно значительно и достигает по рассчетам Freudenboig’a 40% всех беременностей. Но то обстоятельство, что аборты законом запрещены, приводит к тому, что аборты делаются нелегально, в неблагополучной в гигиеническом отношении обстановке, в подавляющем большинстве случаев не врачами, курфушерами (т. е. знахарями) и акушерками. Страдают при этом, конечно, в первую голову широкие массы трудового населения. В настоящее время считается обще признанным, что женщины состоятельных слоев населения имеют возможность произвести аборт в прекрасно оборудованных частных клиниках. Делается это таким образом: беременная обращается к «своему врачу», который ее постоянно пользует, тот выдает ей удостоверение, что она страдает заболеванием, противопоказующим беременность. С таким удостоверением на руках она принимается для аборта в любой клинике, в любой больнице. Естественно, что это стоит очень дорого и доступно только богатым. Жены же рабочих и мелких служащих, крестьянки такой роскоши, конечно, позволить себе не могут. В случае нежелательной беременности они обращаются за помощью и советом к первому попавшему курфушеру, акушерке, которые дают соответствующие указания, как избавиться от беременности. Начинает женщина с подъемов тяжестей, горячих ванн, приемов внутрь различных «действующих» средств; так как они в большинстве случаев мало действительны, то ей приходится прибегнуть к более активному вмешательству. Остаются различные впрыскивания в полость матки, проколы околоплодного пузыря и т. д. Такого рода манипуляции приводят не только к сильнейшим кровотечениям, но часто к сепсису или хроническим заболеваниям матки. Подсчитано, что не меньше 20.000 женщин ежегодно погибает от абортов, произведенных лицами, не имеющими медицинского образования, в совершенно недопустимой в гигиеническом отношении обстановке. Десятки и сотни тысяч женщин расплачиваются за такие аборты своим здоровьем и на долгие годы обречены на болезненное и нередко полуинвалидное существование.

Но женщины страдают не только физически от существования параграфа 218, но и морально. Сделав аборт, они постоянно находятся под Дамокловым мечем этого параграфа. В случае обнаружения произведенного аборта ей угрожает при влечение к ответственности и заключение до 5 лет. Вот почему часто женщина, произведшая аборт у курфушера, не обращается к врачу за помощью даже тогда, когда у нее имеется сильнейшее кровотечение или дело кончается осложнением. Что подавляющая часть абортов производится курфушерами, а не врачами, можно судить по отдельным фактам, вскрывающимся на суде. Так, курфушер Sсhаreina Mühlheim’a (Рурская область) признался на суде присяжных, что им произведено от 6000 до 7.000 абортов. Таких абортмахеров в Германии чрезвычайно много, и вред, который они наносят здоровью женщин, неисчислим (в Гер мании одних официально зарегистрированных курфушеров свыше 12.000).

Казалось бы, что перед лицом таких фактов, показавших воочию несостоятельность запрета как средства, способствующего уменьшению числа абортов и увеличению рождений—следовало бы пар. 218 отменить и разрешить производство абортов по социальным показаниям. На деле же мы имеем обратное явление. За последнее время отмечается даже учащение случаев применения этого пара графа. Мы не будем останавливаться на мотивах, приводимых многочисленными сторонниками сохранения этого параграфа из числа буржуазных и примыкающих к ним партий. От этих мотивов несет нередко духом средневековья и взглядом на женщину не как на равноправного члена общества, а как на сотворенную «господом богом детородную машину, которая обязана при любых условиях способствовать созданию резервной армии труда и поставлять для будущих войн необходимое пушечное мясо.

Считаем, однако, необходимым, хотя бы вкратце, остановиться на позициях, занятых в этом вопросе врачебными организациями Германии. Последние заняли позицию поддержки запрета. На съезде врачей, имевшем место в 1925 г. в Лейпциге, подавлящее большинство делегатов (287 чел., представлявших 33.580 врачей) голосовали за резолюцию, поддерживающую этот параграф и полагающую необходимым производить аборт только по медицинским показаниям. Социальные показания в рассчет приниматься не должны. Естественно, что эта резолюция является мощным орудием в руках сторонников запрета. Более того, находятся из числа врачей сторонники необходимости усилить наказание за аборты. Так, д-р Goertz пишет в «Aerztliche Vereinsblatt» (Мюнхен): «Назовем же, наконец, аборт его настоящим именем, это есть ничто иное, как убийство. Мы должны требовать, чтобы определения кодекса законов, касающихся этого вопроса, имели соотве ствующую установку. Если производство аборта—убийство и будет соответствующим образом наказано, то каждый человек хорошо подумает перед тем, как про извести у другого или разрешить сделать у себя аборт. Прерывание беременности может иметь место только, если беременость угрожает жизни матери» Аналогичные рассуждения можно встретить, и у других врачей. Д-р Moses в журнале «Der Kassenartz» от 25 апреля приводит следующее, чрезвычайно характерное заключение доверенных врачей Брауншвейгской врачебной камеры, из которого видно, что последними было отклонено вмешательство у беременной слабоумной девушки-сифилитички, у слабоумной, где необходимо было кесарево сечение, у женщины, которая уже дважды перенесла кесарево сечение, у 15-летней девушки, которая забеременела от брата.

Является ли вышеупомянутая установка врачебных организаций отображающей мнение всей врачебной массы? Конечно, нет! Имеется большое количество врачей, которые сознают всю бессмысленность существования этого, коверкающего здоровье многих сотен женщин, параграфа. Но они, в большинстве случаев, находятся под давлением врачебных организаций и не решаются выступить открыто с осуждением параграфа и линии поведения врачебных организаций.

За последние месяцы произошел случай, который взбудоражил не только врачебную массу, но и всю Германию. Дело заключается в следующем: в Штутгарте привлечен к ответственности известный своей драмой «Цианкали», посвященной вопросам борьбы с 218-м параграфом, д-р Фридрих Вольф за производство абортов. Привлечение к ответственности явилось разультатом доноса второго председателя Вюртембергской врачебной камеры д-ра Неунгофера. Одновременно была привлечена к ответственности женщина врач Киенле за это же. Ни Вольф, ни Киенле не скрыли того, что произвели по нескольку сот абортов по социальным показаниям. Полагая, что они поступали правильно, оказывая помощь женщинам, находившимся в чрезвычайно тяжелых социальных условиях, они представили в распоряжение прокуратуры свою картотеку, где были занесены все случаи произведенных ими абортов с указанием мотивов в каждом отдельном случае. Несмотря на то, что как Вольф, так и Киенле дали откровенно необходимые показания и не думали скрывать свое «преступление», они были арестованы с мотивом «пресечения возможности бегства». Арест В. и К. вызвал бурю негодования во всей Германии. Через некоторое время В. выпустили под залог 10.000 марок. К. осталась в заключении, несмотря на то, что она откровенно дала все касающиеся этого вопроса показания. В виде протеста против необоснованного содержания в тюрьме К. объявила голодовку.

Этот процесс был сигналом к борьбе против 218 параграфа. Коммунистическая фракция рейхстага внесла предложение об освобождении К. и отмены параграфа. Несмотря на то, что комфракция имела с соц.-дем. в рейхстаге большинство, последние не поддержали предложения комфракции, и оно было провалено. Тогда комфракция усилила пропаганду против незаконного ареста и пара графа. Были созваны многие сотни собраний, где выносились резолюции протеста На 6-ой день голодовки д-р К. сильно ослабла. Когда хотели применить искусственное питание, К. заявила, что в случае применения искусственного питания она покончит самоубийством. Под давлением миллионов трудящихся штутгартские власти вынуждены были освободить К., ибо ее смерть от голодовки еще более обострила бы положение. Но кампания протеста не улеглась. До последнего времени происходят многочисленные собрания, где выступают Вольф и Киенле,. представители комитета по борьбе с 218-м параграфом и другие. Все эти собрания происходят при битком набитых аудиториях. Особенно значительно было собрание в Спорт-Палласте. Спорт-Паласт, вмещающий 15.000 человек, не только был набит до отказу, но многие тысячи не могли попасть на собрание в виду переполнения зала. Чрезвычайно интересно, что на эти собрания приходят не только рабочие и члены их семьи, но и служащие, и мелкая буржуазия. Более того, на собраниях начали выступать врачи, которые до сего времени молчали, и мнение которых было неправильно представлено на Лейпцигском съезде врачей. Многие врачи высказывают себя ярыми противниками запрета и приводят из своей практики многочисленные случаи, ярко рисующие не только нецелесообразность запрета, но и его большой вред для здоровья населения. Даже в «Berliner Aerzteblatt», (орган врачебных организаций Берлина), появились статьи врачей, указывающие на то, что пар. 218 устарел и что решения Лейпцигского съезда не отображают мнения большинства врачей. Редакция, оставшаяся на старой точке зрения, вынуждена была, правда с соответствующей оговоркой, поместить эти статьи. Это указывает на то, что даже консервативные врачебные организации вынуждены были под давлением общественного мнения несколько податься.

Можно ли надеяться, что в результате протеста многомиллионных масс трудового населения этот параграф будет отменен? Нужно думать, что в ближайшее время этого ожидать не приходится. Современное политическое положение Германии таково, что ожидать уступки в этом вопросе со стороны стоящих у власти партий и поддерживающих их соц-дем. не приходится. В лучшем случае параграф будет несколько смягчен.

Каковы же перспективы прироста населения в Германии? Не подлежит никакому сомнению, что, несмотря на наличие параграфа 218 и даже если бы его действие было бы усилено, можно быть уверенным, что увеличения рождае мости и прироста населения не будет. Пока в стране будет около 5.000.000 без работных. пока будет проводиться политика, приводящая к снижению зарплаты, к повышению цен на хлеб и основные продукты питания-, будет существовать жилищная нужда и отсутствовать широкая сеть детских ясель, пока не будет проведено в жизнь необходимое законодательство по охране женского труда и защиты беременной матери—до того времени проблема рождаемости и прироста населения в Германии не будет разрешена.

About the authors

S. M. Schwartz

Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com
Germany, Berlin

References

Supplementary files