Microscopic picture of the entrance hole of gunshot wounds

Abstract

Forensic medical examination should always be based on incontestable provisions, proven by appropriate scientific development. In some cases, the scientific development of individual issues available to date turns out to be insufficient and we have to look for new evidence that will facilitate the exact resolution of the questions posed to the examination. This is the position now on the issue of gunshot injuries.

Full Text

Судебно-медицинская экспертиза всегда должна основываться не бесспорных положениях, доказанных соответствующей научной разработ­кой. В некоторых случаях имеющаяся до настоящего времени научная разработка отдельных вопросов оказывается уже недостаточной и нам приходится искать новые доказательства, облегчающие точное разреше­ние вопросов, поставленных перед экспертизой. В таком положении на­ходится сейчас вопрос об огнестрельных повреждениях.

Если мы обратимся к руководствам судебной медицины (Гофман,. Бокариус, Игнатовский, Штрассман, Casper и др.), то в- них найдем на первый взгляд чрезвычайно подробное описание призна­ков огнестрельных повреждений, а также и определения расстояния, с какого произведен выстрел. С точки зрения судебной медицины особенно важно последнее заключение, так как при помощи его часто решается вопрос о том, было ли в данном конкретном случае убийство или само­убийство. На этот вопрос обычно дается такой ответ, что признаками выстрела на близком расстоянии являются: опадение кожи, а также во­лос, копоть и внедрение порошинок в окружности входного отверстия, подрывное действие газов, окись углерода в кровоизлиянии у входного отверстия. Действительно эти явления или по крайней мере некоторые из них в большинстве случаев наблюдаются при выстрелах на близком расстоянии; при выстрелах же на большом расстоянии получается вход­ное отверстие без таковых признаков.

Но как вообще нет правил без исключений, так и в данном воп­росе встречаются случаи, когда входное отверстие при выстреле на близ­ком расстоянии или даже в упор не имеет своих характерных призна­ков. Такие случаи описаны еще Саsрег’ом ¹) и уже эти случаи ука­зывают нам, что необходимы более точные методы исследования огне­стрельных повреждений, так как базироваться исключительно на ожогах,, копоти и внедрении порошинок мы уже не можем. За последнее время Григорьев  ²) вновь предлагает обратить внимание на признак, отли­чающий входное отверстие при выстрелах на дальнем расстоянии от та­кового же при выстрелах на близком расстоянии, именно—наличие, так наз., „травматического кольца" в окружности входного отверстия. При­знак этот известен уже давно, и Григорьев в этом отношении ссы­лается на слова цроф. Легонина³): „На расстоянии очень далеком пуля значительно ослабевает в своем полете, ударяясь о кожу, сильно- ушибает, от чего образуются кровавые подтеки“. Григорьев утверж­дает, что травматическое кольцо образуется при выстреле на большом- расстоянии. Ио выводы Григорьева основаны всего только на 4 ис­следованиях трупов и поэтому не могут быть вполне доказательными.

Травматическое кольцо есть следствие ушиба и несомненно зави­сит, кроме расстояния, еще от многих других причин. Если мы посмотрим описание свойств огнестрельных ранений в руководствах судебной медицины, то увидим, что в большинстве их с понятием огнестрельной раны соединяется и понятие ушиба (Генке⁴), Бриан⁵) Hoffmannô), Ко сорото в⁶), Strassman⁷), Игнатовский ⁸), но не все авторы так категорически высказываются о явлениях ушиба при огнестрельных _ ранениях. Так, Gasper, хотя и указывает на ушиб тканей в области входных отверстий, но говорит, что он незначителен. Wеі1 ^{9 10}) совер­шенно не отмечает явлений ушиба при огнестрельных ранениях, а Деполович п) и Бокариус¹¹) указывают, что ушиб получается лишь при выстрелах на близком расстоянии.

Таким образом мы видим, что все авторы считают явления ушиба свойственными огнестрельным ранениям. Но в то время, как одни из них убеждены, что эти явления наблюдаются при выстрелах с больших расстояний, другие не останавливаются на последнем вопросе. Трудно предположить, чтобы даже современная остроконечная пуля при выстре­лах на близком расстоянии только расщепляла-бы кожу, не вызывая явлений ушиба. Картина действия пули зависит от целого ряда причин и между прочим от формы ее, массы, расстояния, величины заряда, ха­рактера пороха, от т. наз., „боя“ ружья или револьвера. Но как бы не менялись эти условия, как бы не менялась живая сила пули, послед­няя все-таки остается тяжелым предметом и действует на тело человека как таковой предмет. В зависимости от величины живой силы пули кар­тина ранения может меняться, но не в качественном, а, если можно так выразиться, в количественном отношении. „Чем больше живая сила пу­ли, тем более“, говорит Игнатовский, „ее разрывное действие на ткани, ушибающее же действие увеличивается обратно пропорционально величине живой силы“. Из этого не следует, что при наибольшей вели­чине живой силы, пуля не будет совершенно ушибать ткани, а следует только то, что таковое действие будет выражено наиболее слабо и обна­ружить его невооруженным глазом окажется невозможным. Для решения подобного вопроса необходимо микроскопическое исследование кожи из области входного отверстия и только таковое исследование должно дать нам разрешение этого вопроса.

Здесь следует указать, что судебно-медицинская экспертиза огнестрель­ных ранений до последнего времени была основана исключительно только на макроскопическом исследовании и только недавно появилась пер­вая работа Pіеdе1іеVге ¹²), основанная на гистологических данных.

Вообще следует заметить, что по Pіеdе1іеѵге микроскопическое исследование входных отверстий огнестрельных ранений крайне трудно. „Мы“, говорит этот автор, „были поражены тем, насколько трудно по­лучить хорошие срезы. Сама кожа режется плохо; кровоизлияние, часто сопровождающее ранение, способствует образованию корочек, оставляет после себя маленькие гематомы, усиливающие трудность получения сре­зов; наконец, область отверстия часто бывает пергаментно изменена, тверда, вследствие образования кольца осаднения“. С этими трудностями пришлость встретиться и нам. Piedelievre микроскопическое иссле­дование применил для целей определения сорта пороха, с помощью ко­торого был произведен выстрел, почему он ставил опыты с тремя сор­тами пороха—1) черным, 2) This и 3) 13 и в препаратах находил ос­татки каждого пороха и дифференцировал их, и таким образом он про­должал работу об определении сорта пороха, примененного для выстрела, начатую еще Popр’ом ¹³), Nippe¹⁴) и другими авторами. Целью же наших исследований было определение признаков ушиба и других изме­нений в коже входного отверстия огнестрельного ранения и определения разницы в степени этих изменений при выстрелах на близком и дале­ком расстоянии.

Материалом наших исследований были огнестрельные ранения, по­ступающие на исследование в секционную Судебно-медицинского каби­нета. За истеший год в нашей практике было 16 случаев смерти от огнестрельных ранений и во всех этих случаях были взяты кусочки из области входных отверстий для микроскопического исследования. Вскры­тие в большинстве случаев было произведено на 2—3 день после смер­ти и только в одном случае на 5-й день и в двух случаях на 8-й день.

Кусочки ткани из области входных отверстий после фиксации формол-мюл- лером заливались в первых трех случаях в целлоидин, а в остальных 13—в параффин, так как первые же опыты показали, что целлоидиновые срезы и более толсты, и более хрупки, вследствие чего дальнейшая обработка их более затруд­нительна и не дает такой отчетливой картины, как при параффиновых срезах. Окраска препаратов в начале производилась по способам Malory, Van-Giesоn’a и пикроиндигокармином. Способ Malory вскоре же оказался малопри­годным, почему и был оставлен; в дальнейшем же наилучшей окраской оказалась окраска пикроиндигокармином, каковая только и применялась.

Расстояние, на котором был произведен выстрел, устанавливалось приблизительно на основании данных предварительного дознания, а так­же макроскопического исследования, причем принимались во внимание все принятые в настоящее время признаки выстрелов на близком и дальнем расстоянии. В, большинстве случаев уже данные предваритель­ного дознания точно указывали это расстояние. Из 16 случаев, иссле­дованных нами, в 5 случаях выстрел был произведен в упор, в 5 на близком расстоянии и в 6—на дальнем расстоянии.

Получение срезов и окраска их были настолько трудны, что в не­которых случаях совершенно не удавалось получить пригодных для ис­следования препаратов, в остальных же—из сотен срезов можно было выбрать только около десятка пригодных для дальнейшего исследования. В этом отношении наши исследования вполне подтвердили указания Piedelievre о крайней трудности микроскопического исследования входных отверстий пулевых ранений.

В общем микроскопическая картина изменялась почти исключи­тельно в связи с расстоянием, с которого был произведен выстрел остальные же факторы, как, напр., калибр пули, величина заряда и т.п. сравнительно мало влияли на гистологические изменения.

Описание микрокартины мы начинаем с группы выстрелов на дальнем расстоянии, так как картина таковых ранений считается да настоящего времени наиболее чистой, неосложненной такими явлениями, как ожог, внедрение частиц пороха, копоть и т. д.

В эту группу вошли следующие 6 случаев: двое убитых выстрелами из ,На­гана“ с входными отверстиями на спине, один—из „Браунинга“ с входным отвер­стием под левой ключицей, один—из винтовки с входным; отверстием спереди и справа на уровне 12-го ребра, один—дробью из охотничьего ружья (взяты кусоч­ки кожи из височной области) и один—из „Нагана“ с входным отверстием слева в области 4-го ребра.

Во всех этих случаях микроскопическая картина была одинакова, а имен­но: эпидермис, по мере приближения к пулевому каналу, постепенно нарушается в своей целости и совершенно отсутствует в непосредственной близости с пуле­вым каналом (кольцо осаднения). По ходу пулевого канала замечается незначи­тельное количество не вполне сгоревших порошинок. На поверхности эпидерми­са—ни копоти, ни порошинок нет. Кровоизлияние начинается с соединительно­тканной основы кожи, где оно сравнительно незначительно и только местами об­наруживается в виде скоплений эригроцитов. В подкожной жировой клетчатке местами почти сплошное кровоизлияние, местами же эритроциты лежали не столь густо. Клетки Мальпигиева слоя по мере приближения к пулевому каналу, изме­няются таким образом, что ядра их постепенно становятся более бледно окраши­вающимися, затем от них остаются только тени, а в непосредственной близости с пулевым каналом эпителий Мальпигиева слоя распадается, ядра в нем исчеза­ют, а сами клетки превращаются в бесформенные массы. В глубине пулевого ка­нала замечаются отдельные клетки эпидермиса и Мальпигиева слоя, увлеченные снарядом. При выстреле дробью микроскопическая картина совершенно та же» что и при выстреле пулей.

2-ю группу составляют срезы входных отверстий при выстрелах, на близких расстояниях.

Таких случаев исследовано 5: 1) выстрел из „Нагана“ с входным отверг стием на подбородке, 2) тоже—с отверстием над правым ухом, 3) выстрел из вин­товки казенного образца с вх. отверстием в 5-м левом межреберьи, 4) выстрел» из „Нагана“ с входа, отверстием над верхней губой справа и 5) выстрел из вин­товки каз. об. с отверстием на лбу у корня носа.

Микроскопическое исследование в сл. 1, 2 и 4 показало: со стороны эпи­дермиса и мальпигиева слоя те же изменения, что и щэи выстрелах на дальнем расстоянии. На поверхности кожи—большое количество частичек пороха и копо­ти. Частички пороха местами внедряются в толщу кожи на подобие небольших снарядиков. В этих местах имеется воронкообразное разрушение эпителия, на дне которого имеется скопление частиц пороха и копоти. Кровоизлияние в жировой клетчатке равномерно-диффузное, не образует сплошных очагов, как при выстре­лах на дальних расстояниях. В пулевом канале—ничтожное количество частиц пороха и копоти и, кроме того, в нем встречаются мелкие кусочки опаленных и раздробленных волосков кожи. При исследовании срезов с иммерсией те же из­менения со стороны клеток Мальпигиева слоя, что и при выстрелах на дальнем расстоянии. В случаях 3 и 5 микроскопическая картина срезов отличалась тем. что здесь эпителий отсутствует, на препаратах видна только основа кожи, в которой замечается кратерообразные углубления, образованные внедрившимися мас­сами порошинок и копоти. Вся поверхность кожи почти сплошь покрыта такими же частичками. Частичек пороха и копоти в пулевом канале больше, чем при выстрелах из „Нагана“. В остальном микроскопическая картина та же, что и в сл. 1, 2 и 4. Таким образом оба эти случая отличаются от трех предыдущих большей травматизацией поверхности кожи и большим количеством несгорезших частиц пороха. Эти явления, несомненно, объясняются большей пропульсивной силой заряда винтовки и большой массой пули.

Наконец, последние 5 случаев предетавлвют собой входные отвер­стия огнестрельных ранении при выстрелах в упор, при плотно прило­женном дуле., в одном случае—к правой лопатке, в остальных—к пра­вому виску.

Микроскопическое исследование входного отверстия в этих случаях пока­зало: со стороны эпидермиса и Мильпигиева слоя те же изменения, что з при выстрелах на дальнем расстоянии. На поверхности кожи частиц пороха и копоти нет. Форма пулевого канала несколько иная, чем в предыдущих случаях, а имен­но: края его подрыты, скошены в стороны, так что входное отверстие имеет фор­му неправильного, усеченного конуса, обращенного основанием в глубину кожи. На некоторых препаратах, кроме того, видны ещо боковые полости с сидящими в них частичками пороха (подрывное действие пороховых газов). Кровоизлияние— равномерно-диффузное, как в соединительно-тканной основе кожи, так и в жировой клетчатке.

Из картины описанных препаратов ясно видна разница изменении кожи при огнестрельных ранениях, а также и отличительные черты вы­стрелов на различных расстояниях.

Изменения со стороны эпителия одинаковы и общи для всех рас­стояний, почему базироваться на этих изменениях нельзя. Наиболее цен­ными отличительными признаками являются: 1) распределение частиц пороха и копоти и 2) характер кровоизлияния.

При выстреле в упор кровоизлияние распределяется и в основе кожи и в жировой клетчатке, оно равномерно-диффузное, не образует гематом. Частицы пороха и копоть распределяются исключительно по ходу пулевого канала.

При выстрелах на близком расстоянии частицы пороха, и копоть рассеиваются по поверхности кожни очень небольшое количество их попадает в пулевой канал. В зависимости от пропульсивной силы ору­жия и от калибра пули эпидермис или имеет те же изменения, что и при выстрелах на дальнем расстоянии, или же срывается целиком в ок­ружности пулевого канала. Кровоизлияние—равномерно-диффузное и огра­ничивается только жировой клетчаткой, очевидно, потому, что здесь, в противоположность выстрелам в упор, нет подрывного действия порохо­вых газов, сильно травматизирующих ткани, а с другой стороны—живая сила снаряда еще настолько велика, что ткани главным образом прони­зываются снарядом на подобие действия колющего орудия и лишь незна­чительно травматизируются. Наиболее крупные несгоревшие частицы порохо действуют на подобие маленьких снарядов и внедряются в толщу коже.

При выстрелах на дальних расстояниях в полости канала можно тоже найти отдельные частицы пороха, но в самом минимальном коли­честве и не всегда. На поверхности кожи таковых частиц не встречается. Снаряд, потерявший большую часть своей живой силы, сильно травматизирует кожу, почему и кровоизлияние здесь превосходит все другие случав—оно резко выражено и в соединительно-тканной основе кожи, и в подкожной жировой клетчатке, где, кроме диффузного пропитывания кровью, замечаются еще и микроскопические гематомы. Нахождение отдельных частиц порошинок при выстрелах на далеком расстоянии можно объяснить только таким образом, что при выстреле некоторые частицы порошинок остаются в стволе оружия, а затем при повторных выстрелах из того же самого оружия они увлекаются пулей и попадают вместе с ней в область входного отверстия. Частицы эти немногочисленны і определяются лишь при микроскопическом исследовании.

Таким образом микроскопическое исследование дает нам крайне ценные указания, позволяющие с точностью установить расстояние, с ко­торого произведен выстрел. Кроме того, микроскопическое исследование решает и вопрос о травматическом кольце“. Последнее не представляет собой какого-либо особого явления, исключительно характеризующего вы­стрел на дальнем расстоянии, но является только наиболее резко выра­женной степенью кровоизлияния в толщу кожи, наблюдающегося в рав­ной степени при всех вообще огнестрельных ранениях.

Микроскопическое же исследование объясняет и случаи, описанные Casper’ом, как исключительные при самоубийствах, при которых не наблюдалось ни внедрения порошинок, ни частиц копоти. В этих слу­чаях выстрелы, очевидно, были произведены в упор при плотно прижа­том дуле оружия, когда несгоревшие порошинки и копоть попадают исключительно в пулевой канал, почему и незаметны снаружи при мик­роскопическом исследовании.

В заключение мы еще исследовали 5 входных отверстий огнестрельных ранений после выстрелов, произведенных в разные части трупа из револьверов системы „Наган' и „Velodox“. Такое исследование имело своей целью установить разницу в посмертных и прижизненных огне­стрельных повреждениях.

Во всех случаях ранений трупа (выстрелы производились только на близком расстоянии), картина была одинакова и резко отлична от та­ковой же при прижизненных ранениях.

При микроскопическом исследовании в этих случаях оказалось, что со стороны эпидермиса при выстрелах в труп получаются те же измене­ния, что и при выстрелах в живого человека. Резкими же отличительными признаками таковых ранений являются: 1) полное отсутствие кровоизлияния как в соединительно-тканную основу кожи, так и в жировую клет­чатку и 2) отсутствие характерных изменений со стороны клеток Мальпи­гиева слоя (нет ни постепенного изменения в окраске ядер, ни характер­ного распада клеток, наблюдающихся при выстрелах в живого человека).

Таким образом, на основании произведенных исследований мы счи­таем возможным придти к следующим выводам:

• Микроскопическое исследование кожи краев входного отверстия огнестрельных ранений дает нам возможность точно отличить прижизнен­ное ранение от посмертного.
• Таковое же исследование представляет нам ценные данные для решения вопроса о расстоянии, с какового произведен выстрел.
• Травматическое кольцо есть не качественный, а только количе­ственный признак выстрела на дальнем расстоянии.

Первый и второй выводы настолько важны в практическом отно­шении, что приходится признать необходимым в каждом сомнительном случае экспертизы смерти от огнестрельных ранений производить мик­роскопическое исследование краев входного отверстия. 

¹ Casper. „Практическое руководство к судебной медицине“. Спб., 1878 г

²) Григорьев. Иркутский мед. жур., 1923 г., № 6 и 1925 г. №№' 5—6

³) Л вгони н. Лекции. Изд. 1885—86 гг.

⁴) Генке. Руководство к судебной медицине. Сиб., 1828 г

⁵ Hoffmann. Учебник судебной медицины. Спб., 1912 г.

⁶) Косорото в. Учебник судебной медицины. ГИЗ, 1926 г.

⁷) Strassmann. Учебник судебной медицины. Спб., 1901 г.

⁸) Игнатовский. Судебная медицина. Юрьев, 1910 г.

⁹) Weil. Entstehung mechanischer Verletzungen (из Mascha: „Handbuch der gerichtlichen Medicin“).

10 Деполович. Краткий учебник судебной медицины. Киев, 1907 г.

11  Б ок ариу с. Наружный осмотр трупа. Харьков, 1926 г.

¹² D,-r М. R. Piedelievre. Архив криминологии и судебной медицины, Я. I, кн. 2—3.

¹³ Pop р. Vierteljahrsch f. gerichtl. Med, 1914, bd. 47, Supp. beft.

¹⁴ Ibidem.