About nitrogen metabolism with a lacto-vegetable diet

Full Text

В одном из наших сообщений¹) нам удалось показать, что молочная диэта, не удовлетворяя энергетической потребности скарлатинозных больных, приводит к отрицательному балансу азота. Так как в молочной диэте наряду с умеренным содержанием белка и жира имелось чрезвычайно мало углеводов, то естественно было предположить, что увеличение количества последних может оказать существенное влияние на белковый обмен. Для пополнения пищи углеводами мы включили в диэту, помимо молока, овощные пюре, каши, кисель. Меню было составлено таким образом, что на завтрак и ужин больным давалась каша с молоком, а на обед овощное пюре и клюквенный кисель. Кроме того, два раза в сутки дети получали 200 гр. молока в качестве питья. Известная схематизация блюд была проведена в целях облегчения технических условии работы. По предварительному подсчету общекалорийная ценность нашей молочно-растительной диэты равнялась 2086 калорий, при содержании в пище 56 гр. белка, 294 гр. углеводов и 70 гр. жира. Из 10 детей, посаженных на это меню, только один больной 12-ти лет с легкой формой скарлатины съел предложенную ему пищу целиком, остальные же дети довольствовались большей или меньшей частью даваемых им блюд. Больные в возрасте 4—5 лет выпивали в среднем 600—700 гр. молока и съедали 150—300 гр. каши, 75—150 гр. картофельного пюре и 150—200 гр. киселя; более старшие дети съедали 400—500 гр. каши, 150—300 гр. пюре, 250—300 гр. киселя и около 800 гр. молока.

Из исследований азотистого обмена 10 детей в нашей клинике²) у 9-ти получился положительный баланс азота. У 3-х больных в возрасте 4½—5-ти лет с весом 15 ½—17 кило, получавших ежедневно 29—37 гр. белка, 136—158 гр. углеводов, 30—34 гр. жиров и 961—1088 калорий, или считая на кило веса—белка 1,87—2,18, углеводов 8,8—9,3, жиров 1,8—2,3 и калорий 62—64, ретенция азота оказалась 0,905—3,107 гр., за три дня. Что касается более старших детей 7—8 лет, с весом 18,5— 19,5 кило, то задержка азота колебалась у них от 0,15 до 3,68 гр., при содержании в пище 38—49 гр. белка, 182—220 гр. углеводов, 46—52 гр. жиров и 1355—1516 калорий, а в переводе на кило веса—белка 1,5—2,25 гр., углеводов 8,5—9,3 гр., жиров 2—2,4 гр. и калорий 58—78. В общем в этой группе детей у 3-х больных из 4-х ретенция азота оказалась довольно незначительной—0,15—0,29 гр., так что здесь в сущности имелось состояние азотистого равновесия. Наконец, у 3-х детей 10—12 лет с весом 25—33 кило в двух случаях получился положительный баланс азота с ретенцией его 6,15—6,04 гр. Эти больные получали ежедневно 52—56 гр. белка, 231—294 гр. углеводов, 58—70 гр. жиров и 1674—2086 калорий, а на кило веса—белка 1,7—2,1, углеводов 9—9,2 гр., жиров 2,1—2,5 гр. и 63—67 калорий. В 3-ем случае имелся отрицательный баланс азота с потерей его 3,92 гр. при содержании в пище 47 гр. белка, 192 гр. углеводов, 51 гр. жиров и 1457 калорий, или, если перевести на кило веса—белка 1,4 гр., углеводов 6 гр., жира 1,6 гр. и калорий 45. Очевидно, что в этом случае больному требовалось для получения положительного азотистого баланса больше белка и углеводов, чем он фактически получил.

Если сравнить количества основных пищевых компонентов, полученных нашими больными различных возрастов на кило веса, то она окажутся приблизительно одинаковыми: белка 1,9—2 гр., углеводов 9—9,1 гр., жиров 2—2,3 гр. во всех возрастных группах. Так как с повышением возраста относительная потребность в пище уменьшается, то, очевидно, что самые старшие дети 5—12 лет находились в наилучших условиях питания в количественном отношении, что отразилось и на величине ретенции азота, оказавшейся у них наибольшей по сравнению с более младшими больными.

Как мы уже упоминали в своем первом сообщении, у больных, получавших чисто молочную диэту, наблюдались большие потери азота, у детей же на молочно-растительном режиме почти во всех случаях имелся положительный азотистый баланс или состояние азотистого равновесия. Очевидно, что азотистый дефицит, имевший место на молочной диэте, следует поставить в связь с бедностью молока углеводами, что наглядно иллюстрируется таблицей № 1, где приведены сравнительные данные азотистого обмена у больных в возрасте 4½—5 лет с приблизительно одинаковым весом в 14—17 кило, получавших как чисто молочную, так и молочно-растительную диэту.

ТАБЛИЦА № 1

Как видно из таблицы, дети первой группы с отрицательным азотистым балансом получали ежедневно в среднем 35,5 гр. белка, 50 гр. углеводов, 31 гр. жира и 639 калорий, а второй группы—32 гр. белка, 146 гр. углеводов, 32 гр. жира и 1025 калорий.

Таким образом, при приблизительно одинаковом количестве жира вторая группа по сравнению с первой получала меньше белка и почти в 3 раза больше углеводов, в связи с чем и баланс азота оказался у нее уже положительным.

Если обратиться к более старшим детям, то и здесь имеются аналогичные отношения (см. таблицу № 2).

ТАБЛИЦА № 2

Больные, находящиеся на чисто-молочной диэте, имели ежедневно в среднем 46 гр. белка, 56 гр. углеводов, 34 гр. жира и 734 калорий; дети же, получавшие молочно-растительный режим, соответственно—46 гр. белка, 218 гр. углеводов, 53 гр. жира и 1575 калорий. Следовательно, больные 2-ой группы, при одинаковом количестве белка, получали больше жиру и почти в 4 раза больше углеводов, чем первая группа. Общекалорийная ценность пищи у больных на молочно-растительной диэте оказалась выше на 841 калорию по сравнению с получавшими чистомолочный режим. Так как из этих 841 калории 664 приходится на долю углеводов, то можно считать, что повышение калорийности пищи идет, главным образом, за счет последних.

Таким образом, ясно, что положительный баланс азота у детей, получавших молочно-растительную диэту, находится в несомненной зависимости от обогащения этой диэты именно углеводами.

Субституирующее влияние углеводов на азотистый обмен выступает с яркой отчетливостью, если обратиться к цифрам, иллюстрирующим выделение азота в моче на обоих диэтах. У младших детей при молочной диэте количество азота в моче варьировало от 18,6 до 19,9 гр., в среднем 18,79 гр. за три дня, у получавших же молочно-растительный режим соответствующие количества азота падают до 11,52—11,91 гр., в среднем 11,76 грамм—на 38% меньше. У более старших больных азот мочи колебался при молочной диэте от 24,16 до 30,12, в среднем 28 гр. за 3 дня, а при молочно-растительном режиме от 12,79 до 22,18, в среднем 17,78 гр., т. е. почти на 36,5% меньше. Налицо, таким образом, значительное понижение белкового обмена в связи с достаточной доставкой организму углеводов.

Содержание азота в кале у наших больных колебалось от 1,472 до 3,220 гр., в среднем 1,920 гр. или от 6 до 12%, в среднем 9,6%, что следует поставить в связь с наличием в молочно-растительной диэте приблизительно около одной трети хуже усваиваемых растительных белков. Что касается количества мочи, то оно колебалось в зависимости от возраста—у больных 4—5 лет от 370 до 670 куб. сант. в сутки, у 7—8- летних от 570 до 1030 к. с., а у 10—12-летних от 617 до 1270 к. с. Если же вычислить средние величины, то для младших детей суточное количество мочи окажется равным 540 к. с., для 7—8-летних 820 к. с. и для 10—12-летних 970 к с.

Дальнейшим этапом нашей работы явилось применение другого варианта молочно-растительной диэты с уменьшенным количеством белка и увеличенным содержанием углеводов. Наша задача в этом случае заключалась в выяснении тех минимальных количеств белка пищи, которые являются безусловно необходимыми для получения положительного азотистого баланса или, по крайней мере, азотистого равновесия у скарлатинозных больных. Уменьшение содержания белка в новом режиме было достигнуто путем доведения количества молока до 200 гр. в день; углеводы же были увеличены введением мучных блюд: белого хлеба, яблочной ватрушки и пирога с рисом. Общая калорийность пищи, но предварительному подсчету оказалась увеличенной до 2430 калорий, содержание белка в ней равнялось 37,6 гр., углеводов 396 гр. и жиров 70 грамм. По сравнению с первым вариантом молочно-растительной диэты в данном случае количество белка было уменьшено на 18,4—33%; а содержание углеводов увеличилось на 100 гр.—26%. Следует подчеркнуть, что в белковом компоненте нового режима преобладали растительные белки и что две трети общего количества калорий было покрыто углеводами. Это меню было составлено таким образом, что утром дети получали кофе с молоком, 100 гр. булки и 20 гр. масла; на завтрак—рисовую кашу и яблоко; в обед—картофельное пюре и яблочную ватрушку и к ужину— пирожок с рисом и клюквенный кисель.

Из 10 детей, получавших это меню, только 4 съели его целиком, остальные же съедали большую или меньшую часть предложенной им пищи.

В таблице № 3 указаны результаты азотистого обмена у этих детей.

ТАБЛИЦА № 3

Продолжение к таблице № 3

Из 10-ти больных только у двух получился положительный баланс азота, у 8-ми же он оказался отрицательным. Интересно отметить, что из 4-х детей, которые довольно охотно съедали целиком все меню, у 3-х получился отрицательный азотистый баланс; в 2-х случаях потеря азота за три дня оказалась довольно значительной: 4,582—4,889 гр., в одном же случае имелся небольшой азотистый дефицит—0,187 гр. Эти трое детей, в возрасте 8—12 лет, с весом 21—26 кило, получали ежедневно, считая на кило веса, 1,4—1,8 гр. белка, 15—18,8 гр. углеводов, 2,7— 3,3 гр. жиров и 92—116 калорий. У 4-х других больных, в возрасте 7—10 лет, с весом 18,5—27,5 кило, потеря азота колебалась от 0,514 до 2,23 гр. за три дня, при содержании в пище 28—30 гр. белка, 296 — 334 гр. углеводов, 42—57 гр. жиров и 1723 — 2088 калорий, а в переводе на кило веса—белка—1,1—1,5 гр., углеводов—12,8—16 гр., жиров—2,1—2,7 гр. и калорий—76 — 105. Наконец, у одной девочки 5-ти лет, получавшей ежедневно 26,7 гр. белка, 311 гр. углеводов, 51 гр. жиру и 1761 калорий, или на кило веса—белка 1,6 гр., углеводов 19тр., жиров 3 гр. и калорий 106, дефицит азота равнялся 0,374 гр. Что касается случаев с положительным азотистым балансом, то в одном из них дело шло о больной девочке 6-ти лет, весившей 14 кило, которая получала ежедневно 2,68 гр. белка, 28 гр. углеводов, 5 гр. жиров и 166 калорий, считая на кило веса; следовательно, в пище этой больной имелось не только большое количество углеводов и жиров, но и довольно много белка. Если исключить этот случай, то окажется, что на втором варианте молочно-растительной диэты положительный азотистый баланс был получен только у одной больной 9-ти лет, с весом 26,5 кило; ретенция азота равнялась у этой девочки 2,028 гр. при содержании в пище 30,8 гр. белка, 331 гр. углеводов, 58 гр. жиров и 2025 калорий, а на кило веса 1,16 белка, 12,5 углеводов, 2,2 гр. жира и 77 калорий. Таким образом, несмотря на высокую калорийность этого варианта, большое содержание в нем углеводов и довольно значительное жиров, в подавляющем большинстве случаев не удалось получить положительного баланса азота. Следовательно, количество белка во втором варианте нашей диэты оказалось ниже того минимума, который требовался нашим больным. Возможно, что известное значение имело в этом случае преобладание в пище растительных белков.

Для большей наглядности мы считаем не лишним сопоставить результаты азотистого обмена на обоих вариантах молочно-растительной диэты, как это сделано в таблицах №№ 4 и 5. В первую включены 6 детей в возрасте 8—10 лет, с весом 23—27 кило, из которых трое получали первый вариант диэты, а остальные второй вариант ее. У больных, находившихся на первом варианте, ретенция азота равнялась в среднем 3,416 гр., при содержании в пище в среднем 46 гр. белка, .218 гр. углеводов, 53 гр. жира и 1555 калорий. Во второй же группе детей имелась потеря азота в среднем 2,782 гр. Эти дети получали 33 гр. белка, 360 гр. углеводов, 61 гр. жира и 2178 калорий. Следовательно, несмотря на увеличение во втором варианте количества углеводов на 142 гр.—70%, уменьшение содержания белка в нем на 13 гр.— 28% оказалось достаточным, чтобы привести к отрицательному балансу азота.

Следующая таблица относится к более младшим детям—4¹/₂—7 лет, с весом 16—21 кило. У больных на первом варианте диэты, получавших ежедневно 38,6 гр. белка, 151 гр. углеводов, 39 гр. жиру и 1140 калории, оказалась ретенция азота в среднем 1,201 гр. У получавших второй вариант имелась потеря азота в среднем 0,505 гр., при содержании в пище 28,3 гр. белка, 310 гр. углеводов, 50 гр. жира и 1814 калорий.

Таким образом, хотя во втором варианте количество углеводов было увеличено на 159 гр., т. е. более чем на 100 процентов, уменьшение в нем белка на 10 гр.—26%, привело опять-таки к отрицательному балансу азота с небольшой потерей последнего.

ТАБЛИЦА № 4

ТАБЛИЦА № 5

Что касается обмена белка, то на 2-м варианте молочно-растительной диэты он оказался менее интенсивным, чем на 1-м. Так, у более старших детей 9—12 лет количество азота мочи за 3 дня колебалось на 1-м варианте от 16,98 до 25,01 гр., составляя в среднем 19,89 гр., а на 2-м от 10,659 гр. до 20,144 г., в среднем 15,069 гр. У больных в возрасте 7—8 лет азот мочи варьировал на 1-м варианте от 12,79 гр. до 22,18 гр., в среднем 18,29 гр., а на 2-м от 12,782 гр. до 21,525 гр., в среднем 15,317 гр. Наконец, у самых младших детей содержание азота в моче равнялось на 1-м варианте 11,52—12,91 гр., в среднем 12,06 гр., а на втором 9,666—11,044 гр., в среднем 10,380 гр.

По-видимому, резкое увеличение углеводов во втором варианте оказало известное сберегающее влияние на белковый обмен в этом случае, однако, оно оказалось недостаточным для компенсации того уменьшения пищевого белка, которое было проведено в этом варианте, что и привело организм к потере собственного белка.

Азот кала у детей на втором варианте молочно-растительной диэты колебался от 1,98 до 2,805 гр., в среднем 2,328 гр. или 5,2 до 16,4 в среднем 15,2% т. е. больше, чем у детей, получавших первый вариант. Увеличение азота в кале в этом случае следует поставить в связь с значительным преобладанием во втором варианте растительных белков, усваивающихся хуже, чем молочный. Суточное количество мочи у больных на втором варианте варьировало в зависимости от возраста от 300 до 1070 кб. сант. у 6—9-летних детей, в среднем 534 к. с., а 10—12-летних от 470 до 1008 к. с., в среднем 660 к. с.

Изложенный выше материал дает нам право сделать нижеследующие выводы:

1. Молочно-растительная диэта, содержащая 29 — 56 гр. белка, 136—294 гр. углеводов и 30— 70 гр. жира при 961—2086 калориях оказалось достаточным для обеспечения положительного азотистого баланса у скарлатинозных детей.

2. У больных в возрасте 4—5 лет, получавших ежедневно на кило веса 2 гр. белка, 9 гр. углеводов, 2 гр. жира и 63 калорий, ежедневная ретенция азота равнялась в среднем 0,578 гр., у 7—8-летних при содержании в пище 1,95 гр. белка, 9 гр. углеводов, 2,2 гр. жира и 65 калорий, она соответствовала 0,378; наконец, у 10—12-летних количество задержанного азота при наличии в пище 1,9 гр. белка, 9,1 гр. углеводов, 2,3 гр. жира и 65 калорий составляло 2,028 гр.

3. При приблизительно одинаковом количестве белка в чисто молочной и молочно-растительной диэте увеличение количества углеводов в последней привело к значительному уменьшению обмена белка и переходу отрицательного баланса азота в положительный.

4. Уменьшение количества белка до 26—37 гр. во втором варианте молочно-растительной диэты, несмотря на обогащение его углеводами до 300—396 гр. и увеличения общего количества калорий до 1761—2430, обусловило почти у всех детей отрицательный баланс азота. По-видимому, преобладание в этом варианте растительных белков сыграло в данном случае значительную роль.

Субституирующее влияние углеводов на белковый обмен проявилось достаточно резко на обоих вариантах молочно-растительной диэты. Понижение содержания азота в моче оказалось, однако, больше на втором варианте.   

¹ Печатается в Саратовском клиническом журнале.

² По технич. условиям подробные таблицы исследования обмена не приводятся.

About the authors

A. B. Volovik

Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com

Children's clinic

References

Supplementary files