On the pathogenicity of our cultures, Obermeier's spirochetes

Abstract

Currently, our laboratory maintains in vitro a number of Obermeier spirochete strains obtained by us directly from the blood of relapsing typhoid patients. All of them, with the exception of one, were identified by us for the time from September 1925 to April 1926; the specified one strain (No. 1) has been living in our laboratory since March 1924, that is, more than 2 years.

Full Text

В настоящее время в нашей лаборатории поддерживается in vitro ряд штаммов спирохэт Obermeier’а, полученных нами непосредственно из крови возвратнотифозных больных. Все они, за исключением одного, выделены нами за время с сентября 1925 г. по апрель 1926 г.; указанный же один штамм (№ 1) живет у нас в лаборатории с марта м-ца 1924 г., т. е. более 2 лет. Для выращивания спирохэт мы пользуемся исключительно предложенной нами в 1925 г. жидкой питательной средой, состоящей из свежей лошадиной сыворотки и кусочка стерилизованного мозга быка или кролика. Штаммы эти в зависимости от возраста проделали к настоящему времени от 10 до 340 (штамм № 1) генерации in vitro.

До самого последнего времени мы не имели возможности изучить в достаточной мере их патогенность для лабораторных животных и человека. Лишь в 1925 г. сообщали в печати, что при внутрибрюшинном введении культуры штамма № 1 белой мыши в количестве 0,3—0,5 к.-с. удается вызвать у нее через 20 часов появление спирохэт в крови, — правда, в небольшом количестве. Мы пытались в дальнейших опытах на мышах усилить патогенность наших спирохэт для этого рода животных путем последовательных пассажей через их организм. Однако все наши попытки кончились неудачей. Нам не удалось перенести инфекцию с мыши, зараженной нашей культурой, на здоровую мышь в силу, повидимому, бедного содержания спирохэт в крови первой мыши. Желая повысить содержание спирохэт в крови при заражении культурой, мы стали вводить в брюшную полость от 1,0 до 1,5 к. с. нашей культуры. Этим мы достигали того, что в крови зараженного животного количество спирохэт, действительно становилось больше (до 10—15 в поле зрения), и все-таки даже при заражении свежей мыши всем количеством крови, которое удавалось получить от больного животного, мы не были в состоянии перенести инфекцию на следующую мышь. Наконец, мы пытались достигнуть успеха, собирая кровь от двух первично инфецированых большой дозой культуры мышей и все это количество крови вводя в брюшную полость здоровой мыши. Этим мы достигли того, что удалось вызвать первое пассажное заражение, но количество спирохэт в крови пассаженой мыши было настолько невелико, что следующий пассаж нам не удавался, и от дальнейших попыток мы отказались.

Мы пытались, далее, провести те же самые опыты на белых крысах. Результат оказался таким же, — путем внутрибрюшинного заражения этих животных культурой спирохэт нам удавалось вызвать появление на другой день спирохэт в крови крысы, но в крайне незначительном количестве, так что думать о возможности пассажа на свежее животное и не приходилось.

В виду того практического интереса, который за последние годы приобрел метод лечения прогрессивного паралича путем заражения больного человека малярией и возвратным тифом, перед нами встал естественно вопрос о патогенности наших культур для человека и возможности пользоваться ими для проведения указанного метода лечения. К этому нас побуждало еще и то обстоятельство, что в нашу лабораторию стали поступать запросы как из заграницы, так и из крупных центров нашего Союза о патогенности наших культур для человека. Не имея в этом отношении никаких данных, мы тогда не могли дать определенного ответа на этот вопрос. В то же время в начале осени 1925 г. у нас явилось предположение, что наш самый старый штамм № 1, повидимому, является патогенным для человека. К такому выводу нас привели следующее обстоятельство и следующие соображения.

Случаи заболевания возвратным тифом в Казани не повторялись, начиная с весны 1924 года. До самой осени 1925 г. мы тщетно искали по всему городу для наших лабораторных исследований хотя-бы одного возвратнотифозного больного. Среди такого полного затишья, в начале осени, вдруг обнаружился в Казани первый случай возвратного тифа, и больною оказалась служащая нашей лаборатории, на обязанности которой лежало, между прочим, мытье пробирок с культурами спирохэт штамма № 1. Из распросов выяснилось, что она неоднократно, при исполнении этой работы, при неосторожном обращении с пробирками наносила себе повреждения рук осколками разбитых пробирок, содержавших культуры. Поэтому мы склонны были трактовать ее заболевание, как лабораторное заражение.

Благодаря любезности профессора Казанского Ун-та Т. И. Юдина ¹ мы могли проверить наше предположение о патогенности культур прямыми опытами на человеке — на больных паралитиках, находившихся в Университетской Психиатрической клинике. По нашей просьбе проф. Юдиным были введены подкожно трем больным наши культуры спирохэт Obermeier’а (штаммы № 1 и № 4) в количестве от 1¹/₂ до 2 к. с. Прежде, чем перейти к изложению полученных результатов, считаем нужным дать самые краткие сведения о применявшихся в опытах штаммах.

Штамм № 1 был выделен нами при помощи нашей первоначальной методики из крови возвратнотифозного больного 18 марта 1924 года. За все время своего существования в лаборатории он проделал 75 генераций на первоначальных средах с кусочком свернутого белка куриного яйца или кровяным сгустком, а с осени 1924 года, когда нами была предложена новая среда с кусочком мозговой ткани, штамм этот, начиная с 76-й генерации и до настоящего времени, выращивается исключителько на этой среде. На этой среде к моменту первого заражения человека, т. е. к 5/I 1926 года, штамм проделал еще 221 генерацию, всего же 297 генераций.

Штамм № 4 был выделен из крови больного 25 ноября 1925 г. на среде с кусочком мозга и к моменту опыта на человеке, к 28/1 1926 г., проделал на этой среде 29 генераций.

Для первого опыта на человеке мы применили сначала культуры штамма № 1. руководствуясь тем соображением, что этот штамм, 2 года уже живущий на искусственной питательной среде, будет обладать меньшими патогенными свойствами, чем свежевыделенный.

Случай I. Больному Д. 15/I 1926 г. было введено под кожу 2 к. с. двухдневной культуры штамма № 1 (297-я генерация). 21/I t° у больного, державшаяся до сего времени на нормальных цифрах, поднялась до 39,2°. В дальнейшем такая t° с глубокими ремиссиями держалась до 24/I. когда наступило резкое падение ее до нормы, а на следующий день она пала до 35,5°. На нормальной высоте V держалась до 30/I, когда вновь поступило повышение t° — сначала до 38,7°, а в ближайшие дни до 40,1° с тем, чтобы к 3/II снизиться до 35°. Исследование крови больного показало присутствие спирохэт в большом количестве.

Случай II. Больному А. 6/II 1926 г. введено под кожу 1¹/₂ к. с. 2-дневной культуры штамма № 1 (306-я генерация). 10/II t° поднялась до 39,9° и с незначительными колебаниями держалась 3¹/₂ суток с тем, чтобы к вечеру 13/II дать резкое падение до 34,2°. В виду слабости больного и нежелания подвергать его опасности проделать второй приступ, 17/II ему был введен сальварсан в количестве 0,45. Исследование крови во время приступа обнаружило спирохэт в большом количестве.

Случай III. Больному Г. 28/I введено под кожу 1¹/₂ к. с. 2-дневной культуры спирохэт Obermeier’а — штамм № 4 (29-я генерация). 2/II t° поднялась до 39,9°. 4/II исследованием крови обнаружены в мазках спирохэты Ubermeier’а, а также, при посеве крови на среду с кусочком мозга, получена культура спирохэт и in vitro. 6/II t° упала до 36,1°. 7/II, однако, она снова поднялась до 38,5° и в дальнейшем течении приобрела неправильный тип с глубокими ремиссиями и временными под’емами до 38,2°—38,4°. 10/II больной скончался. В последние дни жизни спирохэты в крови не обнаруживались, а при вскрытии больного констатирована среди других явлений pneumonia.

Приведенные наблюдения, хотя и немногочисленны, тем не менее с полной достоверностью устанавливают факт патогенности обоих наших штаммов спирохэт для человека. В особенности важно то, что оказался патогенным для человека штамм № 1, который ведет сапрофитическое существование в пробирках вот уже втечение 2 лет. Малочисленность наблюдений не позволяет, к сожалению, сделать никакого вывода о сравнительной патогенности штаммов № 4 и № 1, т. е. свежевыделенного с одной стороны и давно растущего в пробирках — с другой. Тот факт, что больной, зараженный штаммом № 4, на 9-й день болезни погиб, не говорит, по нашему мнению, в пользу большей патогенности этого штамма уже потому, что больной погиб во время апирексии, и на вскрытии обнаружены данные, вполне достаточные для об’яснения причины летального исхода вне зависимости от заражения возвратным тифом. В дальнейшем мы намерены определить минимальную дозу наших культур, необходимых для заражения человека; дозы же, которыми в описанных случаях мы пользовались, повидимому, значительно превосходят минимальное, заражающее количество культуры. В самом деле, сопоставляя первый из вышеописанных случаев, когда было введено 2 к. с. культуры, и второй, когда было введено 1,5 к. с., мы не в состоянии подметить в развитии болезни каких-либо признаков, указывающих на меньшую активность прививочного материала во втором случае, когда было введено лишь ³/₄ того количества, которым мы пользовались в первом. Во втором случае инкубационный период был даже короче, чем в первом. Само собой понятно, что наш материал совершенно недостаточен для суждения о том, насколько патогенность наших спирохэт, выделенных из крови больного человека, изменяется с течением времени под влиянием выращивания их на наших питательных средах. Несомненно лишь одно, что при непрерывном сохранении их in vitro втечении нескольких лет спирохэты продолжают оставаться патогенными для человека в такой мере, что могут легко быть использованы для практических целей при лечении прогрессивного паралича.

Prof. W. M. Aristowsky und D-r R. R. Hoeltzer (Kasan). Über die Pathogenität unserer Kulturen der Spir. Obermeieri.

Die Autoren kommen bei der Prüfung der Pathogenität der Kulturen der Spir. Obermeieri, welche von ihnen in verschiedener Zeit direkt aus dem Blute des kranken Menschen nach ihrer Originalmethode ausgeschieden wurden, zu folgenden Schlussfolgerungen: die Kulturen, wie unlängst ausgeschiedene (29 nachfolgende Generationen in vitro), so auch schon lange auf dem Nährboden lebende (in Laufe von zwei Jahren gegen 300 Generationen in vitro durchgemacht) erwiesen sich fähig bei der Impfung der weissen Mäuse und Ratten das Erscheinen der Spirochaeten im Blute dieser Tiere hervorzurufen, aber nicht in grosser Zahl, weshalb die weiteren Passagen auf diesen Tieren misslingen; bei den Versuchen au Kranken an progressiver Paralyse überzeugten sich die Autoren, dass dieselben Kulturen von 2-tägigem Alter bei subcutaner Injection dem Menschen in der Menge von l¹/₂—2 ccm am 5—6 Tage das typische Bild des Rückfallfiebers erzeugen, mit reichlicher Zahl der Spirochaeten im Blute, aus welchem sie wieder in der Kultur auf dem Nährboden der Autoren (frisches Pferdeserum mit einem sterilisierten Stückchen Gehirn vom Rinde oder Kaninchen) ausgeschieden werden können.

¹ За что пользуемся случаем выразить проф. Т. И. Юдину нашу глубокую признательность