To the diagnosis of bronchial asthma

Abstract

Bronchoastmatic attacks, being the main clinical manifestation of bronchial asthma, airway allergosis, occur in other diseases as well. Simulating in such cases the picture of bronchial asthma, bronchoastmatic syndrome can lead to an erroneous diagnosis.

Full Text

Бронхоастматические приступы, будучи основным клиническим проявлением брон­хиальной астмы, аллергоза воздухоносных путей, возникают и при других заболева­ниях. Симулируя в таких случаях картину бронхиальной астмы, бронхоастматический синдром может привести к ошибочному диагнозу.

За 2 года работы отделения болезней органов дыхания кафедры госпитальной! те­рапии нам пришлось наблюдать ряд пациентов, у которых заболевание длительно трак­товалось как аллергическая бронхиальная астма, а оказалось бронхоастматическим синдромом, обусловленным другими заболеваниями (аденомой или карциноидом брон­ха, инфильтративным туберкулезом бронха, эозинофильным гранулематозом, истерией с ларингоспазмом и бронхоспазмом, первичной гипертонией малого круга, диэнцефаль­ным синдромом, бронхолитиазом).

Приводим некоторые из этих наблюдений.

1. К., 30 лет, поступила в клинику с жалобами на приступы удушья, кашель с гнойной мокротой (до 20—30 мл в сутки), потливость. В анамнезе — повторные брон­хиты. 3 месяца назад появились приступы удушья, кашель, одышка при ходьбе, суб­фебрильная температура по вечерам, что было расценено как обострение хронической пневмонии. Амбулаторно проводилось лечение пенициллином со стрептомицином, теофедрином, супрастином, после чего наступило незначительное улучшение. При поступ­лении в клинику у больной над всеми легочными полями на фоне жесткого дыхания выслушивалось множество рассеянных свистящих хрипов. Рентгеноскопия выявила умеренное усиление легочного рисунка в базальных отделах обоих легких. Л. — 7800. э.— 1%. РОЭ—10 мм/час. Диагноз — инфекционно-аллергическая бронхиальная астма хроническая пневмония.

Лечение триамсиналоном, эуфиллином несколько улучшило состояние больной: I уменьшился кашель, стали более легкими и редкими приступы удушья. На 2-й неделе- пребывания пациентки в клинике над правым легким появилось притупление перку­торного звука. Дыхание ослабленное. РОЭ 35 мм/час. Рентгенологически установлено увеличение медиастинальных и бронхопульмональных лимфатических узлов, гиповенти­ляция правого легкого, уплотнение междолевой плевры справа. С диагностической: целью произведена трахеобронхоскопия (Р. С. Саркисян). Слизистая оболочка нижней трети трахеи правого главного и промежуточного бронхов резко инфильтрирована, отечна, кровоточива и покрыта гнойно-фибринозными пленками. Просвет верхнедоле­вого бронха справа обтурирован опухолевидным образованием сероватого цвета, мяг­кой консистенции. Эндоскопическая картина напоминает бластому верхнедолевого брон­ха. Сделана биопсия. Патогистологическое исследование выявило картину, характер­ную для специфического туберкулезного воспаления. Больная была переведена в ин­ститут туберкулеза, однако специфическая противотуберкулезная терапия оказалась, неэффективной, в связи с чем было решено провести хирургическое лечение. В пуль­монологическом отделении Института экспериментальной и клинической хирургии было удалено правое легкое, что ликвидировало туберкулезный процесс; одновременно исчез­ли приступы удушья.

Таким образом, у больной был туберкулезный бронхоаденит и инфильтративный туберкулез бронха, явившийся причиной бронхоспастического синдрома.

2. Г., 40 лет, поступила в клинику 11 /VI 1969 г., с жалобами на частые приступы удушья. Со слов больной, приступы удушья начались в 1945 г. после пневмонии. Была диагностирована бронхиальная астма. Г. неоднократно лечилась в стационарах брон­холитиками и) преднизолоном с кратковременным эффектом. В клинике обращало на себя внимание манерное поведение больной, своеобразный характер приступов, во вре­мя которых у больной возникало стенотическое дыхание, редко прослушивались еди­ничные сухие хрипы над обоими легкими. Приступ прерывался внезапно, независимо от проводимой терапии; кашля и выделения мокроты не наблюдалось. Анализ крови: Л. — 6200, э.— 1,5%, РОЭ — 8 мм/час. При рентгеноскопии оказалось, что легкие не­сколько эмфизематозны. Во время одного из приступов больная была осмотрена ото­ларингологом, который диагностировал функциональный ларингоспазм. В дальнейшем было выяснено, что больная скрыла пребывание в клинике в 1952 г., когда у нее была установлена истерия. Таким образом, в данном случае имели место приступы ларинго- и бронхоспазма у больной истерией.

Приведенные наблюдения свидетельствуют о необходимости у всех больных с осо­бенно упорным течением бронхиальной астмы, плохо поддающейся лечению, исключать бронхоастматические синдромы другой этиологии.

Большие трудности представляет дифференциальная диагностика инфекционно­аллергической бронхиальной астмы и бронхоастматического синдрома, возникающему у страдающих инфекционно-воспалительными заболеваниями органов дыхания (пнев­монии, бронхиты) вследствие раздражения блуждающего нерва в слизистой трахеи и бронхов.

Бронхиальная астма диагностируется на основании не только типичной клинической картины, но и ряда других данных. Приходится учитывать историю заболевания, наследственность, наличие других эквивалентов аллергии, факторы, провоцирующие приступ удушья, обнаружение эозинофилии в крови и мокроте. Большое диагности­ческое значение имеют аллергические кожные и особенно провокационные ингаляцион­ные пробы [2 и др.]. Для исключения симптоматической бронхиальной астмы, помимо тщательного анализа анамнестических, клинических и лабораторных данных, необхо­димо проводить подробное рентгенологическое (включая томографию и бронхографию) и бронхологическое исследование. Особое значение придается диагностической бронхо­скопии. В. П. Довжик (1970) по бронхоскопической картине слизистой бронхов диагно­стирует степень обострения астмы. Во время ремиссии слизистая бледная, отечная, в просвете бронхов — жидкий секрет. При нетяжелом обострении заболевания слизистая сероватого цвета, видна густая тягучая слизь, при тяжелом — резко отечна, инфиль­трирована, в просвете бронхов обнаруживаются комочки густого секрета.

В заключение нам хотелось указать на то, что термин «бронхиальная астма» не совсем удачен для определения этого заболевания, подобно тому, как язвенную болезнь желудка было бы неверным называть язвой желудка, а гипертоническую бо­лезнь _ артериальной гипертонией. По аналогии с этими заболеваниями нам кажется более правильным термин «бронхоастматическая болезнь» в отличие от бронхоастма­тического синдрома и симптоматической бронхиальной астмы.