Materials on the issue of cranial injuries

Abstract

The author shared his experience in treating cranial wounds in a hospital army base.

Full Text

Автор поделился опытом лечения черепномозговых ран в условиях госпитальной армейской базы. Констатирует, что все раненые черепномозговые и спинальные концентрировались в одном специальном отделении, куда доставлялись большей частью после первичной обработки из передового района; как правило, операции с целью ревизии производились в госпитале в ближайшее после ранения время, причем послеоперационный период проводился оперировавшим хирургом в течение длительного срока, а иногда до выздоровления. Прошедшие через отделение раненые распределялись следующим образом: с закрытой травмой и проникающим ранением черепа— 80%; с ранением позвоночника и спинного мозга — 10% и с прочими ранениями, куда относится повреждение нервных сплетений, нервных стволов и др. — 10%. Ранения от осколков снарядов и мин — 46,1%, пулевые — 36,9%, комбинированные осколочные и пулевые — 0,2%, неустановленные — 11,9%, не оружием — 4,9%.

При закрытых травмах черепа применялось следующее лечение: постельный режим, люминаль и бромиды в комбинации с коффеином; осмотерапия 40% раствор глюкозы внутривенно по 40—60 куб. см. при систематическом измерении ликворного давления. При ранении мягких тканей черепа как бы мала ни была рана—производилась ее ревизия, а при наличии трещины наружной пластинки считали необходимым убедиться в состоянии внутренней пластинки — для чего рядом с трещиной делалось трепанационное отверстие. Докладчик отмечает, что на передовых этапах нередко накладывали на мягкие ткани черепа глухие швы без ревизии дна раны и не считаясь с неврологическим статусом. Стальные шлемы на головах бойцов оправдали себя — благодаря им было снижено число черепных ранений. Каждый раненый в череп, кроме ревизии раны, подвергался неврологическому обследованию и широко применялась рентгенография. Благодаря этому нередко выявлялось наличие костных повреждений там, где они при предшествовавшей первичной обработке не были обнаружены. Отмечаются случаи, когда после расширения костного дефекта — зашивался наглухо кожный лоскут. В дальнейшем вследствие отека мозга последний пролабировал иод кожу, расплющивался и, раздвигая кожные швы, ущемлялся между ними. Эю также способствовало развитию менингита, энцефалита, абсцесса мозга. Докладчик высказывается за открытый способ лечения с расчленением операции на 2 или даже 3 момента: а) рассечение кожи, б) расширение костного дефекта, в) рассечение твердой мозговой оболочки и вмешательство на мозговой ткани. Общая смертность при черепных повреждениях, включая и ранения мягких тканей, равна 5%, причем при проникающих ранениях смертность выражалась в 12,2%. В заключение докладчик оста иавливается на роли твердой мозговой оболочки при ранениях, последующих ее рубцеваниях с развитием травматической эпилепсии.

Для замещения твердой мозговой оболочки предложены различные ткани: фасция, жировая клетчатка, сальник, брюшина, грыжевой мешок и прочее с целью предотврати) ь образование плотною рубца. Докладчик с 1937 года, по предложению проф. Ратнера Ю. А., изучает экспериментально судьбу пересаженного сальника в черепномозгову ю полость. В эксперименте, а теперь в условиях госпитальной работы убедился в целесообразности применения сальника в черепной хирургии как при свежих, так п при инфицированных ранениях. Консервированный гомосальник оказался хорошим гемостатическим средством, — при инфицированных ранах уменьшает инфекцию, предотвращает развитие остеомиелита. Отдаленные результаты подлежат изучению