A. L. Nagibin

Abstract

On February 20, in Ufa, the doctor Anatoly Lvovich Nagibin, the oldest member of the medical family of Ufa, a pet of Kazan University, died suddenly at the age of 75.

Full Text

20 февраля с/г. в г. Уфе скоропостижно скончался на 75-м году жизни врач Анатолий Львович Нагибин, старейший член врачебной семьи г. Уфы, питомец Казанского университета. Окончив медфак в 1880 году, А. Л. вместе со своим ближайшим товарищем и однокурсником В. Н. Разумовским остался ординатором у пионеров Казанской университетской хирургии профессоров Студентского и Левшина. По окончании ординатуры Анатолий Львович явился одним из первых проводников научной хирургии в земскѵю медицину Повольжя, около 50 лет проработав хирургом сначала в Шадринской уездной, затем—Уфимской губернской земской больницах.

Заинтересовавшись с первых же дней уфимской жизни новым тогда делом кумысолечения, он, но ограничиваясь хирургической работой, на скромные сбережения от зарплаты земского врача постепенно начал организовывать первую в Башкирии научно-поставленную кумысолечебницу, вкладывая в дело ее улучшения и расширения весь свой заработок и доведя ее втечение 20 лет до высокой степени совершенства. Чуждый каких-либо личных материальных интересов, он при национализации кумысных заведений без малейшей собственнической горечи передал ее в руки более широкой и мощной организации ШРУК’а, продолжая интересоваться ею и охотно помогая своим советом и опытом, и прямой работы в качестве ординатора санатории ШРУК’а.

Другим общественным почином покойного вместе с кружком ближайших к нему друзей—врачей-общественников была организация в Уфе фельдшерской школы (теперешнего медтехникума), которая была открыта ввиду противодействия земства вначале как частное начинание, причем лекции читались в случайных помещениях и на квартирах лекторов-врачей.

В работе А. Л. был неутомим и охотно, без малейшего колебания брался за всякий труд, помогая и облегчая своих сотрудников и товарищей. Стоит только вспомнить дни последней эвакуации белых из Уфы, когда город остался почти совсем без врачей. Даже те немногие, которые не эвакуировались, почти все лежали в сыпном тифе. Средств не было. Анатолий Львович с 4—5 бывшими на ногах врачами должен был обслуживать оставшиеся без врачей больницы и организовывать, при полном отсутствии средств, из ничего новые бараки для приема нескольких сотен сыпнотифозных, отдавая в эти больницы (Барачную) и свое собственное имущество.

Далеко не чужд был покойный и революционных симпатий, укрывая в 1906— 7-м гг. в своей санатории от преследований царского правительства известного Самарскаго революционера социал-демократа Санина, а в 1919 г., несмотря на настойчивые требования эвакуировавшихся белых отказав в выдаче им из той же барачной больницы выздоровевших от сыпного тифа пленных красноармейцев.

До последних дней физически несломленный «дедушка Нагибин», как звала его вся Уфа и Башкирия, вполне сохранил свою исключительную трудоспособность, неисчерпаемую жизнерадостность и живейший интерес к жизни, людям а науке. Даже в последний день своего существования он успел сделать ответственные хирургические операции, закончив которые, признался окружающим, что устал и очень рад, что завтра в свой свободный день он «хорошенько отдохнет». Но и отдыхать не остался один дома, а будучи в высшей степени общительным человеком, душой общества, всегда стремившимся к объединению врачебной семьи, А. Л. и этот последний вечер своей жизни предпочел провести в товарищеской среде молодых врачей, к которым (к молодежи) он сам, в лучшем смысле этого слова «вечный юноша», совершенно чуждый уныния, упадочнических и мистических настроений, стремился всеми помыслами и с которыми так охотно делился и своим богатым хирургическим опытом, и глубоко интересными воспоминаниями о старых днях Казанского университета и первых шагах земской медицины и хирургии. Возвращаясь с ними поздно вечером домой, он посреди оживленного разговора внезапно упал и моментально умер от паралича сердца завидной и вполне заслуженной этим несравненным тружеником быстрой и безболезненной смертью в хорошую минуту, в окружении близких по духу и симпатичных ему людей.

Башнаркомздрав, отдел Медсантруда и I Совбольница, кроме принятия на общественный счет издержек по погребению ветерана Уфимской медицины, постановили наименовать хирургическое отделение, в котором он около 30 лет проработал «Нагибинским» и поместить в нем его портрет, Башмедтехникум учредил усиленную стипендию его имени.

Память о нем будет долго жить в сердцах всех его знавших и особенно бесчисленных пациентов, которым он своими знаниями, трудом и любовью спас жизнь и здоровье.