Неспецифическая и специфическая адгезия нейтрофилов в патогенезе и клинике ревматоидного артрита

Аннотация

Мы поставили задачу изучить специфическую адгезию полиморфно-ядерных лейкоцитов (ПМЯЛ), опосредованную иммуноглобулином G и СЗ-компонентом комплемента (как наиболее частыми компонентами тканевых иммунных депозитов при ревматоидном артрите), уточнить клиническую информативность теста неспецифической адгезии нейтрофилов и выяснить характер влияния циркулирующих иммунных комплексов (ЦИК) и ревматоидного фактора (РФ) на течение адгезивных реакций.

Полный текст

Были обследованы 40 больных достоверным и определенным, согласно критериям АРА, ревматоидным артритом. Среди них было 26 женщин и 14 мужчин в возрасте от 18 до 66 лет с длительностью заболевания от 0,5 до 21 года. Серопозитивный ревматоидный артрит был диагностирован у 25 больных. Заболевание протекало с минимальной активностью у 11 больных, умеренной — у 18, максимальной — у 11. В клинической картине 15 пациентов имелись внесуставные проявления: у 9 — субфебрилитет, у 6 — ревматоидные узелки, у 8 — лимфаденопатия, у 6 — амиотрофический синдром, у одной больной — синдром Рейно. На рентгенограммах кистей рук и стоп у 12 больных выявлен только остеопороз; сужение суставных щелей и единичные узуры обнаружены у 16, множественные узуры — у 7, анкилозы — у 5. В момент обследования 18 больных получали лечение нестероидными противовоспалительными препаратами в сочетании с делагилом; 10 больных находились на кризанолотерапии; 12 принимали преднизолон в дозе 5— 30 мг.

Оценку суставного синдрома проводили по методу Ричи, функциональной состоятельности суставов — с помощью теста Ли.

Нейтрофилы выделяли из гепаринизированной венозной крови на двуступенчатом градиенте плотности фиколл-верографин. Жизнеспособность в трипановом тесте составляла 96—98%.

В качестве субстрата неспецифической адгезии нейтрофилов использовали гранулы полиметилметакрилата. Адгезию, опосредованную IgG, изучали по прикреплению к гранулам сефарозы 4В, ковалентно связанной с агрегированным гамма-глобулином. Для определения СЗв-зависимой адгезии применяли сефадекс G-25, опсонизированным пулом сывороток здоровых доноров. Названные сорбенты смешивали в равных объемах (по 0,2 мл) со взвесью нейтрофилов и инкубировали параллельно с контролем в дважды сили- конированной посуде 30 мин при 37 . Контролями служили системы, состоящие из нейтрофилов и неопсонизированных гранул сефарозы и сефадекса в тех же концентрациях и объемах, что и в опытных системах.

По истечении срока инкубации определяли концентрацию нейтрофилов в надосадках контрольных и опытных систем раздельно для каждого вида адгезии. Из нейтрофильных взвесей 23 больных были приготовлены препараты одинаковой плотности, которые были подвергнуты иммунофлуоресцентному исследованию для обнаружения иммуноглобулинов на поверхности нейтрофилов.

Уровень ЦИК в сыворотке крови определяли по преципитации в среде полиэтиленгликоля-6000, ревматоидный фактор — с помощью латексового диагностикума.

Контрольную группу во всех лабораторных исследованиях составили 15 здоровых людей.

Исследуя неспецифическую адгезию нейтрофилов, мы не обнаружили разницы в ее количественной оценке у больных ревматоидным артритом и у здоровых людей. Величина показателей неспецифической адгезии не зависела ни от степени активности, ни от наличия экстраартикулярных знаков, ни от серопринаддежности артрита. Напротив, уровень адгезии нейтрофилов (У АН) к субстратам, содержащим IgG и СЗ-фрагмент комплемента, значительно превышал контрольные показатели. Наиболее высокие параметры специфических адгезивных реакций наблюдались в условиях максимальной активности заболевания и наличия системных проявлений ревматоидного артрита. Обнаружена прямая корреляция между У АН (IgG) и суставным индексом Ричи (r = 0,38, Р<0,025), суставным счетом (r = 0,41, Р<0,005), величиной СОЭ (r = 0,28, Р<0,05) и аналогично между У АН (СЗв) и суставным индексом Ричи (r = 0,41, Р<0,005), суставным счетом (r = 0,29, Р<0,05), СОЭ (r = 0,25, Р<0,05). Налицо взаимосвязь уровней специфической адгезии нейтрофилов с остротой суставного воспаления, которая может быть объяснена двояко: с одной стороны, высокий уровень адгезии нейтрофилов к иммунным субстратам создает предпосылку реализации флогогенного потенциала ПМЯЛ; с другой стороны, в ходе ревматоидного воспаления вырабатываются медиаторы, индуцирующие гиперэкспрессию рецепторов на мембране нейтрофила. По-видимому, названные причины не исключают друг друга, а сосуществуют неразделимо, формируя один из «порочных кругов» патогенеза ревматоидного артрита.

Была также выявлена прямая корреляция между ЦИК и УАН (IgG): r = 0,39, Р<0,025, а также между ЦИК и УАН (СЗв): r = 0,34, Р<0,025. От наличия и титра РФ УАН не зависел (Р<0,05). Не определялось зависимости УАН и от рентгенологической стадии, длительности заболевания, степени функциональной недостаточности суставов, пола и возраста больного.

Итак, феномен гиперадгезивности обнаруживается не во всех случаях ревматоидного артрита, а только при максимальной активности воспаления и наличии системных признаков процесса. Целям коррекции гиперэкспрессии рецепторов могут служить не только привычные фармакологические методы (применение глюкокортикостероидов), но и нетрадиционные способы лечения: лейкаферез, а в перспективе — селективный лейкаферез. Возможно, что методом изучения специфической адгезии нейтрофилов как теоретической предпосылкой нестандартных форм патогенетической терапии ревматоидного артрита можно определять показания к их применению и осуществлять контроль за эффектом лечения.