Вторая поволжская конференция физиологов, биохимиков и фармакологов с участием морфологов и клиницистов

Аннотация

На конференцию, организованную обществом физиологов ТАССР и Казанским медицинским институтом, прибыло около трехсот делегатов из Куйбышева, Горько­го, Саратова, Ярославля, Волгограда, Калинина, Чебоксар. Участвовали и ученые Л1осквы, Ленинграда, Свердловска, Минска, Кирова, Оренбурга, Иванова. На трех пленарных и 24 секционных заседаниях сделано 187 докладов.

Полный текст

На первом пленарном заседании член-корр. АМН СССР проф. М. В. Сергиев­ский (Куйбышев) привел большой экспериментальный материал о периферических взаимных рефлекторных влияниях между различными внутренними органами и дал подробный анализ физиологических особенностей этих воздействий.

Проф. Б. А. Кудряшев (Москва) сообщил о новом варианте схемы свертывания крови с учетом двух физиологических антисвертывающих систем: нейтрализация малых концентраций тромбина путем рефлекторной блокады реакций, ведущих к его образованию, и блокады всей свертывающей системы за счет раздражения хемо­рецепторов сосудов при интенсивном образовании тромбина. Нарушение взаимодей­ствия свертывающего и антисвертывающего механизма, в частности дисфункция хеморецепторного аппарата сосудистой стенки или других элементов рефлекторного пути, приводит к патологии свертывания, в том числе к внутрисосудистому тромбо- образованию.

Проф. И. Г. Валидов (Казань) выступил с обзорным докладом по результатам исследования влияния ЦНС на функциональные свойства нервно-мышечного аппа­рата. Показано, что улучшение функционального состояния ЦНС вызывает на пери­ферии в подавляющем большинстве случаев положительные сдвиги, а ухудшение — отрицательные.

Проф. И. Н. Волкова (Казань) сообщила о роли гормона поджелудочной желе­зы — липокаина в регуляции ацетилхолинообразовательного процесса и о возмож ности с помощью липокаина устранять нарушения, которые обычно возникают при частичной депанкреатизации.

Проф. Н. Ю. Беленков с соавторами (Горький) привел данные о важной роли подкорковых образований в условнорефлекторной деятельности. При образовании условного рефлекса, как указывал докладчик, происходит замыкание нескольких временных связей разновременно на различных уровнях головного мозга. В докладе проф. Е. Н. Павловского (Казань) сообщены новые сведения о нервной регуляции функции коры надпочечников.

Два секционных заседания посвящены физиологии кровообращения и свертыва­ния крови. Проф. М. Г. Заикина (Ярославль) привела экспериментальные данные, доказывающие роль спинальной афферентной иннервации в рефлексах с сердца на сердце. Доклад Г. Н. Сметанина (Горький) был посвящен роли коры больших по­лушарий и гипоталамуса в регуляции кровяного давления. О значении типологиче­ских особенностей животных в развитии и выраженности гипертензивных состояний при травмирующих воздействиях сообщили М. А. Постников и А. Б. Страхов (Горький).

На двух заседаниях по физиологии дыхания были заслушаны доклады сотруд­ников проф. М. В. Сергиевского. В докладах анализировалась сравнительная чув­ствительность рецепторов сосудов и желудочков мозга к химическим раздражителям и их роль в регуляции дыхания, показана меньшая чувствительность эпендимы бо- ковых желудочков по сравнению с сосудистыми рецепторами (Е. Н. Гусева. Г. Н. Окунева); охарактеризована роль различных отделов мозгового ствола и больших полушарий головного мозга в возникновении асимметрий дыхания, боль­шая значимость в этом явлении нарушений связей между большими полушариями (Н. А. Меркулова и Б. Н. Песков) и др.

В докладе проф. Г. А. Вакслейгер и Л. Ф. Еременко (Оренбург) сообщено, что рефлекторная возбудимость дыхательного центра при повышении концентрации Ог во вдыхаемом воздухе в большинстве случаев не изменяется, иногда понижается; увеличение содержания СО2 в воздухе выше 6—7% ведет к понижению возбудимости, несмотря на достаточное или повышенное содержание Ог.

На заседании по нейро-гуморальной регуляции физиологических функций заслушан ряд докладов казанских физиологов о роли ацетилхолина в механизме следовых процессов на нервном стволе (Л. Н. Зефиров, Г. И. Полетаев), в тонусо­подобных сокращениях скелетных мышц (Л. Н. Зефиров), в регуляции секреторной функции задней доли гипофиза (Р. 3. Богданов). В докладе X. С. Хамитова при­ведены данные о нарушениях в ферментных системах (истинная и ложная холин­эстераза) при частичной депанкреатизации, в том числе с использованием гистофи- зиологической методики (X. С. Хамитов и В. Н. Швалев). К. Ф. Фирсовой описаны нарушения симпатинообразовательного процесса и трофической функции симпати­ческой нервной системы при дифтерийной интоксикации.

На заседаниях по нервно-мышечной физиологии выступил проф. О. Д. Курмаев (Казань). В опытах, выполненных совместно с А. М. Алексеенко, установлено, что» некротическая ткань, будучи приложена к нерву, может прекратить проводимость, которая восстанавливается под влиянием анода постоянного тока. Эти данные поз­волили подойти к изучению действия постоянного тока на миокард, измененный под влиянием некротической ткани.

В докладе К. А. Поздеева (Казань) приведены данные об изменениях возбу­димости и лабильности проприоцепторов мышц при экспериментальном энцефа­ломиелите у мышей, а в докладе Н. М. Рахматуллина (Казань) показано угнетаю­щее действие тиамина на нервно-мышечную передачу в связи с понижением чувстви­тельности концевых пластинок к ацетилхолину.

Большое количество докладов было заслушано по физиологии пищеварения. На специальном заседании обсуждались вопросы физиологии и биохимии сельско­хозяйственных животных.

Два секционных заседания были посвящены влиянию проникающей радиации на обмен веществ. В докладе О. А. Смирновой (Горький) было сообщено о резком снижении фосфолипидов, особенно насыщенных, в больших полушариях мозга жи­вотного под влиянием общего рентгеновского облучения. Обмен веществ при лу­чевой терапии новообразований исследовался в работах Л. В. Федоровой, А. В. Гу- товской, И. В. Монасыповой (Казань) и др.

По фармакологии было заслушано 22 доклада. Одно из заседаний было пол­ностью посвящено фармакологии холинолитических и антихолинэстеразных средств. И. М. Артемов с соавторами (Горький) доложил о холинолитических свойствах пчелиного яда, яда кобры и др. Было детально исследовано ганглиоблокирующее действие указанных ядов. Изучению фармакодинамики фосфорорганических соеди­нений были посвящены доклады М. А. Кудриной и И. Д. Неклесовой (Казань), ко­торые сообщили о влиянии алкиламидов пирофосфорной кислоты на моторику ки­шечника; И. Д. Неклесова и П. Е. Пионтак (Казань) сообщили о влиянии фосфор­органических антиглаукоматозных препаратов на периферические сосуды; Л. С. Афонская, И. В. Заиконникова и др. (Казань) —о механизме действия армина, нибуфина и препарата 607. Об антибактериальной активности некоторых смешанных эфиров этилфосфиновой кислоты сообщили М. Г. Верим с соавторами (Казань).

Специальное заседание было посвящено фармакологии новых лекарственных препаратов. О влиянии рододендронов на сердечно-сосудистую систему, пищевари­тельный аппарат и диурез было сообщено проф. Д. К. Черваковым (Казань). В. И. Локтионов (Казань) привел данные по фармакологии новых вяжущих средств (бергофтал, выделенный из корневища бадана, и бергальбин — соединение танидов бадана с белком-казеином), И. А. Реут (Минск) доложил о гипотензивном действии ряда индольных соединений, И. К. Данусевичем (Минск) изучены содер­жащие индол гетероциклические соединения, синтезированные в лаборатории МГУ. Физиологическая активность диметил-фенил-паракрезола и его производного (пара- фенил-диэтил) изучалась К. А. Аникиной и другими авторами (Куйбышев), пока­зано дезинфицирующее действие этих веществ, преимущественно в отношении грам- положительной флоры. А. С. Малачевская (Куйбышев) доложила о фармакологи­ческой активности китайского лимонника, культивируемого в Куйбышеве, Т. В. Рас­попова (Казань) — о действии аналептиков при анафилактическом шоке. Различия в механизме антигистаминного эффекта тиамина, аскорбиновой, никотиновой кислот и димедрола приведены в сообщении М. Г. Валеевой (Казань).

Был заслушан ряд докладов по вопросам использования гипотермии при опе­рациях.

Проф. Л. И. Мурский с сотрудниками (Ярославль) сообщил об использовании при операциях на собаках краниоцеребральной гипотермии и общего охлаждения. Для понижения реактивности организма, создания гипотензии и уменьшения гипок­сии более эффективна умеренная гипотермия, при операциях на «сухом» сердце — средняя, при длительном выключении сердца, закрытии дефектов перегородки, пла­стике клапанов — начало глубокой.

Глубокая гипотермия снижает устойчивость сердца к холоду, при этом чаще возникает фибриляция желудочков. Краниоцеребральная гипотермия и при глубокой степени не сочетается с теми отрицательными явлениями, которые наблюдаются при общем охлаждении.

А. Красавин определял реакцию собак на травму (операция под эфирно­кислородным наркозом на кишечнике и в грудной полости) при краниоцеребральной гипотермии (охлаждение головы в камере холодильного аппарата, температура мозга — 23—25°, ректальная — 29—30°). Реакция не проявлялась или протекала без резкого нарушения стабилизировавшихся функций. Выживаемость животных была вполне удовлетворительной.

В нормотермических условиях волна возбуждения из синусового узла собаки распространялась по предсердиям со скоростью 90—95 см в сек,, по желудочкам — 40—45 см.

При общем охлаждении хронаксия понижалась соответственно углублению ги­потермии. Скорость проведения падала в предсердиях до 30—37 см и в желудоч­ках— до 15—18 см.

При краниоцеребральной гипотермии она практически не изменялась. В начале охлаждения всегда наблюдалось некоторое учащение ритма сердечных сокращений, и по мере снижения температуры тела/Частота сокращений постепенно и довольно плавно уменьшалась. На стадии средней гипотермии наступала стабилизация ритма. Таким образом, при этом методе гипотермии функциональная лабильность показа­телей сердца остается высокой (А. М. Малыгин).

При общем охлаждении дыхание замедляется по мере углубления гипотермии.

При краниоцеребральном методе начало охлаждения вызывало некоторую на­пряженность и повышение ритма дыхательных движений. Достаточно глубокое ды­хание (12—18 в мин) сохраняется и при температуре тела 32—26°, и при глубокой ги­потермии (8—10 мин). Следовательно, при этом методе изменение дыхательной функции более благоприятно, чем при общем охлаждении (Г. Ф. Ксеневич и А. В. Смирнова).

Установлено, что при краниоцеребральной гипотермии наступает более плавное и благоприятное понижение гемодинамики, чем при общей (В. В. Суворов).

Изучалась и термостабильность организма при обоих видах гипотермии.

При общем охлаждении организма в условиях легкой (37—35°) и умеренной (35—32°) гипотермии внутренний температурный градиент повышается, а наружный — понижается. Переход к гипотермии средней глубины (32—26°) сопровождается за­медлением падения внешнего градиента и усилением внутреннего.

При краниоцеребральном методе, начиная с легкой степени гипотермии, внеш­ний температурный градиент понижается энергично, внутренний — очень медленно. В легкой стадии гипотермии стойко сохраняется терморегуляционный механизм и поддерживается высокий индекс циркуляции тепла. Углубление гипотермии ведет к постепенному нарушению терморегуляции, индекс циркуляции тепла резко падает. Исследование этой функции организма также выявляет значительные преимущества краниоцеребрального метода (В. А. Красавин и Л. И. Мурский).

В. Ф. Юрасов (Куйбышев-обл.) осуществлял непосредственное охлаждение ЦНС под морфийно-тиопенталовым наркозом. Независимо от места приложения охлаждения, наиболее быстро и глубоко падает температура коры больших полуша­рий, что указывает на большую чувствительность и малую устойчивость коры мозга к непосредственному действию охлаждения. Повышение температуры органов срав­нительно на высоком уровне (35—30°) при температуре промежуточного мозга 20— 17е свидетельствует об устойчивости функции центров обмена веществ к непосред­ственному действию охлаждения. Повышение температуры органов при охлаждении коры больших полушарий дает основание предполагать, что в обычных условиях кора полушарий действует на механизм терморегуляции умеряющим образом.

Проф. Н. В. Семенов (Калинин) вызывал гипотермию «изолированным охлаж­дением головного мозга» путем дозированного экстракорпорального охлаждения крови в общей сонной артерии. Гипотермия протекает благоприятно, если температура мозга не падает ниже 26° и охлаждение производится со скоростью падения тем­пературы 0,08—0,12° в мин. Постгипотермический период требует к себе присталь­ного внимания, так как при этом виде гипотермии нарушаются нейрогуморальные факторы регуляции организма.

По данным Е. М. Хватовой (Горький) во время гипотермии (у кроликов—от общего охлаждения) и после нее увеличивается напряжение кислорода в мозгу и удлиняется время кислородной пробы, что связано с уменьшением использования кислорода мозгом. Снижение потребления кислорода мозгом наблюдается длитель­ное время и по выходе из гипотермии.

Из клинико-физиологических вопросов конференция обсудила следующие.

Аккерман (Казань) для выявления коронарной недостаточности проводила гипоксемическую пробу (вдыхание смеси 10% Ог и 90% N в течение 15—20 мин) с регистрацией ЭКГ, БКГ и оксигемометрическим контролем у 100 больных в воз­расте от 35 до 60 лет и сомнительных в отношении коронарной недостаточности. Проба оказалась положительной у 56 больных. Осложнений при проведении пробы не наблюдалось. Автор полагает, что проба должна найти широкое применение в клинике.

В. Е. Анисимов и С. Ф. Ахмеров (Казань) определяли глюкопротеины в сыво­ротке крови методом электрофореза у 17 больных, из которых у 5 был инфаркт миокарда, и нашли увеличение аг и а2- подфракций. Они определяли также содержание сиаловой кислоты у 43 больных инфарктом миокарда (у всех оно было повышенным — от 0,221 до 0,418 ед., причем тем более, чем обширнее инфаркт) и у 57 больных коронаросклерозом (у 55 — нормальное содержание и у 2 незначи- чительно повышено). Наблюдение за уровнем сиаловой кислоты в динамике показа­ло, что он точно отражает течение воспалительного процесса при инфаркте. Опре­деление сиаловой кислоты может быть использовано в диагностических (при коро- наросклерозе с явлениями стенокардии — нормальное содержание) и прогностических целях.

И. Щербатенко (Казань) определял в динамике ацетилхолин в крови и хо­линэстеразную активность сыворотки крови у 50 больных ревматизмом Соколь- ского-Буйо, лечившихся пенициллином, АКТЕ, кортизоном, преднизоном.

У больных полиартритом содержание ацетилхолина повышено, а холинэстераз­ная активность сыворотки умеренно понижена. При активном эндокардите до на­чала лечения содержание ацетилхолина повышено, а холинэстераза понижена. При отсутствии клинических признаков активности эндокардита ацетилхолин обнаружен в незначительных количествах, а активность холинэстеразы — в пределах нормы.

Кортикостероиды при повышенном содержании ацетилхолина снижают его уровень и повышают активность холинэстеразы. Исследуемые показатели не изме­нялись, когда терапевтического эффекта не было.

И. Л. Билич (Казань) обнаружила, что в группе язвенных больных содержание ацетилхолина в крови было повышено у 26 из 30 обследованных, причем, как прави­ло, этому соответствовало и повышение активности холинэстеразы в сыворотке. При успешной терапии исчезал ацетилхолин и снижалась активность холинэстеразы.

На заключительном заседании конференции проф. Н. П. Синицын (Горький)) сообщил о допустимых границах иссечений стенок желудочков сердца в экспери- менте, что значительно расширяет представления о пределах хирургических вме­шательств на сердце. Им приведены и данные о возможности реставрации резеци­рованных участков желудочковой стенки самыми различными пластическими мате­риалами (кожа, фасции, мышца, капрон, замша, сукно и др.).

Кроме отмеченных докладов, конференция заслушала много других весьма» интересных сообщений. Все доклады опубликованы в сборнике «Материалы II Поволжской конференции физиологов, биохимиков и фармакологов с участием мор­фологов и клиницистов» (Казань, 1961 г., 36,5 печатных листов).