Issues of children with disabilities registered as disabled

Full Text

Внедрение высоких технологий, доступности медицинской помощи, к сожалению, не приводит к снижению темпов роста показателей детской инвалидности. Кроме медицинских, дети с ограниченными возможностями и члены их семей имеют большой круг проблем. Социально-экономические, морально-психологические, правовые проблемы значительно снижают качество их жизни [1, 2].

В Российской Федерации доля детей с ограниченными возможностями составляет 5,3% общей численности инвалидов в 2018 г. [3]. По данным Росстата, общая численность детей-инвалидов в России неуклонно увеличивается [4]. Распространённость детской инвалидности в нашей стране с момента её регистрации с 1981 по 2016 гг. увеличилась почти в 12 раз, и данный показатель имеет тенденцию к росту [5]. В 2016 г. количество детей с ограниченными возможностями составило 617 тыс. человек, в 2017 г. — 636 тыс., в 2018 г. — 651 тыс., а к 1 января 2019 г. — 670 тыс. детей [6]. Наиболее частыми заболеваниями, приводящими к инвалидности, стабильно с 2005 по 2018 гг. остаются психические расстройства и расстройства поведения, на втором месте — болезни нервной системы, на третьем месте — врождённые аномалии [1, 7]. Распространённость инвалидности среди детей по мере их взросления становится выше. Наибольшая доля детей с инвалидностью приходится на возраст от 10 до 14 лет, в 2018 г. эта цифра составила 199 743 ребёнка с ограниченными возможностями [8].

Согласно современной концепции Всемирной организации здравоохранения, для установления инвалидности важна не сама болезнь или травма, а их последствия, проявляющиеся в виде нарушений той или иной психологической, физиологической, анатомической структуры или функции [9]. По данным Минтруда за 2015 и 2016 гг., в России в структуре инвалидности по видам стойких нарушений функций организма человека ведущие места занимают нарушения психических функций, функций нервной системы, включая сенсорные нарушения, нарушение метаболизма и функций эндокринной системы [10].

В Республике Татарстан по данным Федерального реестра инвалидов зарегистрированы 15 263 ребёнка с ограниченными возможностями на 1 января 2019 г. Уровень первичной инвалидности на 10 тыс. детей 0–17 лет за 2018 г. в Республике Татарстан составил 22,3, в г. Казани — 21,9 [3].

В возрастной структуре первичной инвалидности 10,6% занимают дети от 0 до 3 лет, 23,6% — дети в возрасте от 4 до 7 лет, 45,1% — от 8 до 14 лет, 20,7% — от 15 до 17 лет. У детей 0–17 лет первое ранговое место среди причин, наиболее часто приводящих к первичной инвалидности, стабильно занимают психические расстройства и расстройства поведения. На втором ранговом месте — болезни нервной системы. Третье место занимают врождённые аномалии, деформации и хромосомные нарушения (рис. 1). Статистические показатели по Республике Татарстан аналогичны данным Росстата.

Цель исследования — провести анализ медико-социальной характеристики детской инвалидности на этапе первичной медико-социальной помощи в условиях поликлиник №9 и 7 г. Казани.

 

Рис. 1. Структура первичной инвалидности среди детей в возрасте 0–17 лет в Республике Татарстан по классам заболеваний в 2018 г. (%) [3]

 

Проанализированы 185 историй развития детей-инвалидов в возрасте от 0 до 17 лет, анкеты для опроса их родителей и 96 историй развития здоровых сверстников той же возрастной группы. Истории развития детей отбирали сплошным методом. Анкеты для опроса родителей содержали несколько блоков, включающих медицинские, социальные и экономические аспекты. Для обработки полученных результатов рассчитывали относительные показатели структуры, которые представляют собой соотношение абсолютного показателя, характеризующего количественную часть какого-либо целого, и абсолютного показателя, выражающего это целое. Относительные показатели структуры характеризуют качественный состав, то есть внутреннее строение сложных признаков, и нацелены на раскрытие подробного содержания явлений.

Ретроспективный анализ амбулаторных карт и анкет позволил выявить, что в 23% ­случаев возраст матери к моменту родов был моложе 18 лет, в 47% — старше 35 лет. Практически каждый второй ребёнок-инвалид рождён возрастной женщиной и каждый четвёртый — юной матерью, чаще от первых беременности и родов (рис. 2). В исследуемой группе детей в возрасте от 0 до 4 лет были 25%, в возрасте от 5 до 9 лет — 32%, в возрасте от 10 до 14 лет — 27%, в возрасте от 15 до 17 лет — 16%.

 

Рис. 2. Частота рождения детей-инвалидов в зависимости от порядкового номера беременности и родов

 

В 70% случаев зафиксировано патологическое течение беременности и родов. В числе детей с ограниченными возможностями были 36% девочек и 64% мальчиков. Структура инвалидности детей представлена на рис. 3.

 

Рис. 3. Структура инвалидности детей в возрасте от 0 до 17 лет на этапе первичной медико-социаль­ной помощи

 

Выявлено, что дети-инвалиды обращаются по различным причинам (рис. 4) за медицинской помощью в 2,3 раза чаще, чем их здоровые сверстники. Среди причин превалируют обращения по поводу заболеваний органов дыхания, реже с инфекционными заболеваниями и болезнями мочеполовой системы. Более 4 раз в год болеют 58% детей-инвалидов.

 

Рис. 4. Причины обращения детей-инвалидов в возрасте от 0 до 17 лет на этапе первичной медико-социальной помощи

 

Индивидуальная программа реабилитации была разработана для всех детей в реабилитационных центрах. Из нуждающихся в физиотерапевтическом лечении и лечебной физкультуре прошли этот метод реабилитации 76% детей, и лишь 8% из нуждающихся посещали логопеда и психолога. Санаторно-­курортным лечением воспользовались только 4% опрошенных в связи с отсутствием должного количества путёвок «мать и дитя», выделяемых детским поликлиникам.

Результаты опроса показали, что расходы на здорового ребёнка составляют около 35% семейного бюджета, из них на медицинское обслуживание приходится лишь 8%. Основная доля расходов на здорового ребёнка приходится на дополнительное образование.

На нужды ребёнка-инвалида доля расходов из семейного бюджета возрастает до 67% за счёт увеличения расходов на лекарственные средства, лечебно-диагностические мероприятия, индивидуальные занятия, предметы ухода и адаптированные для инвалидов игрушки (рис. 5).

 

Рис. 5. Расходы из доли семейного бюджета, выделяемые на воспитание детей-инвалидов на этапе первичной медико-социальной помощи

 

В анкете для родителей был предусмотрен вопрос о посещении детьми с ограниченными возможностями мероприятий, организованных социальной службой (праздников, концертов, спектаклей и др.). Выяснилось, что около 50% семей не посещали предлагаемые мероприятия в связи с ограничением доступности специального транспорта для детей-колясочников, пандусов, лифтов.

Результаты анкетирования показывают, что каждый четвёртый ребёнок-инвалид воспитывается в неполной семье. Следует отметить, что каждая вторая семья при выявлении ограничения функциональных возможностей у ребёнка не имела специальных знаний и навыков по уходу и реабилитации.

Таким образом, проведённый анализ выявил, что дети с ограниченными возможностями в статусе инвалида чаще рождались у возрастных и юных матерей, при патологическом течении беременности и первых родов. Необходимо отметить, что в структуре причин инвалидности, по нашим данным, превалируют психические расстройства и заболевания нервной системы, что не противоречит данным Росстата по РФ и Татарстану [6].

Дети-инвалиды болеют острыми заболеваниями чаще своих здоровых сверстников, что создаёт дополнительные расходы семьи, в том числе за счёт вынужденного прерывания работы родителями, связанного с уходом за остро заболевшим ребёнком, и потребности в дополнительном лекарственном обеспечении. Индивидуальные занятия при реабилитации ребёнка с ограниченными возможностями тоже требуют дополнительных финансовых вложений из семейного бюджета.

Выводы

1. Выявлена необходимость внедрения образовательных программ для родителей детей-инвалидов в связи с тем, что каждая вторая семья при обнаружении ограничения функциональных возможностей у ребёнка не имела специальных знаний и навыков по уходу и реабилитации.

2. Семьи, имеющие детей с ограниченными возможностями в статусе ребёнок-инвалид, нуждаются в дополнительной помощи для решения медико-социальных проблем.

 

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов по представленной статье.

About the authors

D I Sadykova

Kazan State Medical University

Author for correspondence.
Email: sadykovadi@mail.ru
Russian Federation, Kazan, Russia

N A Solov’ev

Kazan State Medical University

Email: sadykovadi@mail.ru
Russian Federation, Kazan, Russia

G A Kulakova

Kazan State Medical University

Email: sadykovadi@mail.ru
Russian Federation, Kazan, Russia

E A Kurmayeva

Kazan State Medical University

Email: sadykovadi@mail.ru
Russian Federation, Kazan, Russia

References

Supplementary files