To the clinic of alcoholism formed in the late period of neuroinfection

Abstract

The clinic of alcoholism that developed in 69 patients against the background of long-term consequences of neuroinfection was studied. It has been established that the formation and course of such alcoholism occur at an accelerated rate, and the organic brain disease itself tends to progress.

Full Text

До сих пор нет однозначного ответа на вопрос, возрастает ли после перенесенной нейроинфекции вероятность развития алкоголизма. Исследований, посвященных влиянию нейроинфекции на возникающий после нее алкоголизм, крайне мало. Алкоголизм на фоне отдаленных последствий после перенесенных нейроинфекций в виде психопатоподобного синдрома встречается часто, клиника его весьма вариабельна и недостаточно изучена.

Целью настоящего исследования являлся анализ клинических особенностей алкоголизма, развившегося на фоне отдаленных последствий нейроинфекции в виде психопатоподобного синдрома.

Обследовано 69 больных алкоголизмом II стадии в возрасте от 31 до 42 лет, которые в возрасте от 3 до 6 лет перенесли параинфекционные энцефалиты; последние и повлекли за собой органическое заболевание головного мозга в виде психопатоподобного синдрома. Резидуально-органические изменения в инициальном периоде носили недостаточно дифференцированный характер и проявлялись примерно однотипной симптоматикой (задержка психофизического развития, явления двигательной расторможенности и др.) наряду с вегетативной неустойчивостью, расстройствами сна, аппетита, повышенной чувствительностью к внешним раздражителям.

К 6—8 годам происходило постепенное усложнение клинической картины за счет расширения спектра аффективно-волевых расстройств, разнообразия личностных и поведенческих нарушений, что свидетельствовало о структурировании отдельного клинического варианта постинфекционного психопатоподобного синдрома. Окончательное формирование этого синдрома заканчивалось в 12—14-летнем возрасте. В отличие от истинных психопатий, в структуре постинфекционного психопатоподобного синдрома, как правило, имели место проявление психоэндокринного и психоорганического ряда (расстройства в сфере влечений, нерезко выраженная диэнцефальная симптоматика, ликвородинамические нарушения и др.).

Указанные резидуально-органические нарушения способствовали формированию ранней социальной дезадаптации. Дети плохо приспосабливались к школьной дисциплине, были непослушными, не терпели замечаний в свой адрес, совершали побеги из дома, легко поддавались дурному влиянию, обнаруживали расторможенность сексуального влечения и склонность к совершению импульсивных жестоких поступков. Больные вращались в кругу асоциальных элементов, рано начинали курить и употреблять алкогольные напитки, а в дальнейшем и злоупотреблять ими.

Психопатоподобные расстройства, возникшие к 12—14 годам как последствия нейроинфекции, проявлялись в следующих клинических вариантах: 1) эксплозивный (структура постинфекционного резидуально-органического синдрома больных характеризовалась склонностью к взрывным аффективным реакциям); 2) с явлениями психической неустойчивости (больные отличались эмоциональной лабильностью с широким диапазоном колебаний настроения, а также непостоянством целей и интересов); 3) истериформный (в структуре постинфекционного психопатоподобного синдрома больных преобладали истерические расстройства); 4) дистимический (больные были склонны к депрессивно окрашенным расстройствам настроения) .

При присоединении алкоголизма к постинфекционному психопатоподобному синдрому происходило изменение ряда основных его симптомов. Период бытового пьянства продолжался до года. Больные были не в состоянии сами ограничивать дозу спиртного. Глубокое опьянение сопровождалось неправильным поведением (моторно-агрессивными разрядами) с последующими полимпсестами. Влечение к алкоголю формировалось в течение 1 —1,5 лет от начала систематического употребления алкоголя. Рано утрачивался защитный рвотный рефлекс. У всех обследованных отмечались измененные формы алкогольного опьянения. Часто наблюдались дисфорические, эксплозивные, истерические ее формы. При этом выявлялась определенная зависимость между характером клинических проявлений картины опьянения и отдельными вариантами постинфекционного психопатоподобного синдрома. Так, у лиц с эксплозивным и дистимическим вариантами постинфекционного психопатоподобного синдрома опьянение протекало, как правило, по дисфорическому типу со злобностью, жестокостью, агрессивными действиями, усилением конфликтности и раздражительности. Этим расстройствам сопутствовали сенестопатические и депресонализационно-дереализационные нарушения. Обнаруживалась особая невыносливость к звуковым и световым раздражителям, а также повышенная чувствительность к запахам. Вазовегетативные расстройства были усилены.

У 7 больных наблюдалось опьянение с импульсивными действиями, которые сопровождались явлениями сексуальной расторможенности. Патология влечений проявлялась в гиперсексуальности, садистских тенденциях. Иногда больные обнаруживали сексуальные эксцессы, имеющие перверзный характер, с принуждением младших или слабых сверстников к сожительству и половым извращениям. У 11 больных в состоянии алкогольного опьянения отмечалась параноидная настроенность. У 8 пациентов алкогольное опьянение протекало в виде эйфорического синдрома, который сопровождался расторможенностью сексуального влечения. У представителей истериформного варианта постинфекционного психопатоподобного синдрома картина опьянения отличалась выраженными истеро-возбудимыми нарушениями. Наблюдались усиление истерических проявлений, частые эмоциональные вспышки, истерические физические симптомы, которые, как правило, сопровождались выраженными вегетососудистыми проявлениями. У больных другого клинического варианта — с явлениями психической неустойчивости — был маниакальноподобный тип измененного простого алкогольного опьянения.

В структуре абстинентного синдрома у обследованных большой удельный вес занимали психические нарушения в виде параноидной настроенности, примитивных зрительных и слуховых галлюцинаций, стойкой агрипнии и анорексии, депрессивно-ипохондрических, сенестопатических и деперсонализационных расстройств наряду с выраженным компульсивным влечением к алкоголю. В абстинентном состоянии возникали, а затем и оставались на разные сроки, выраженные в той или иной степени церебральноорганические симптомы, которые затем наблюдались и вне алкогольных эксцессов.

Соматовегетативные расстройства у больных проявлялись головными болями, головокружением, тахикардией, колебанием АД (как в сторону повышения, так и в сторону понижения), потливостью, выраженным тремором, болями в области сердца и во всем теле, астений и др.

Форма потребления алкоголя быстро приобретала характер истинных запоев, и светлые промежутки между запоями с течением времени сокращались. По мере прогрессирования заболевания так называемые алкогольные изменения личности способствовали нарастанию изменений личности по психоорганическому типу и к моменту обследования можно было констатировать следующую трансформацию имевшихся ранее клинических вариантов постинфекционного психопатоподобного синдрома. У лиц с эксплозивным и истериформным вариантами отмечался возбудимый вариант алкогольного психоорганического синдрома; у лиц с явлениями психической неустойчивости — эйфорический и апатический формы, у больных с дистимическим вариантом — алкогольные изменения личности в виде повышенной возбудимости. У всех больных быстро нарастали эгоцентризм, нравственное огрубение, инертность мышления, ослабление памяти, ограничение круга интересов, снижение профессионального мастерства.

Критика своего состояния больными была сниженной. Во время пребывания в стационаре патологическое влечение к алкоголю у больных не подавлялось, только в периоде интенсивной занятости больных оно могло на короткий период почти полностью исчезнуть. На фоне неугасающего влечения к алкоголю у больных наблюдались повышенная возбудимость, отсутствие критики своего состояния, оппозиционное и формальное отношение к противоалкогольному лечению. Эти больные терроризировали других пациентов, склоняли их к выпивке, побегу, рождали недоверие к терапии. Лечение таких больных должно быть комплексным и помимо назначения специфических противоалкогольных средств должно включать массивную дегидратационную и рассасывающую терапию. В адекватной форме следует применять психотерапию и психофармакологические корректоры.

Таким образом, при присоединении алкоголизма к отдаленным последствиям нейроинфекции в виде психопатоподобного синдрома отмечаются ускоренное формирование и течение алкоголизма, а также тенденция к прогредиентному течению самого органического поражения головного мозга.