Mortality from tbc among the Tatar population of Kazan

Full Text

Если первые годы нашей tbc организации шли под знаком бурного и стремительного роста, то за последние 2—3 года советской медициной были поставлены перед ней ряд конкретных задач углубленного изучения tbc проблемы в целом. Одной из небольших частиц ее является сводка материала смертности от tbc по нашему Союзу.

Предстоящий IV Tbc съезд должен подвести итог проделанной диспансерами работы в этом направлении, ибо на основе этих цифровых данных можно будет развернуть наше противотуберкулезное строительство и акцентуировать борьбу с этим социальным злом там, где оно особенно распространено. Благоприятные цифровые данные — снижение смертности от tbc за последние годы по многим городам СССР—особенно интересны и важны в сопоставлении их с состоянием этого вопроса в национальных республиках и областях.

Особенности быта, культуры, санитарного состояния, экономического положения и т. д. оказывают, конечно, большое влияние на распространенность социальных болезней, в том число и tbc, среди национальных меньшинств; вот почему, несмотря на то, что смертность от tbc по г. Казани уже разработана д-ром Дезидерьевым, и получила свое освещение на страницах журнала „Вопросы tbc“ (1924, № 4), мы в своем сообщении хотели бы детализировать вопрос о смертности среди татарского населения г. Казани, сопоставив ее со смертностью русского населения. Как мы увидим ниже, сравнительные данные дают возможность сделать весьма ценные выводы в этом интересном вопросе. Для этого нами была изучена смертность от tbc по татарской части г. Казани.

Почему мы остановились на Забулачном районе? Дело в том, что этот район, занимающий II и V милицейские районы города и Ново-Татарскую слободу, отличается по своим жилищным, бытовым и производственным особенностям от других частей города. Если по переписи 1926 г. во всем городе насчитывалось 179 тысяч населения, то из них на долю татар падает 25% или 44,4 тыс. Из этого числа 24,324, т. е. 56%, живут в Забулачном районе и составляют 55% всей численности его населения (43,067 чел. всех национальностей).

Не говоря о географическом месторасположении Забулачья, занимающего низменную часть города, находящуюся в наиболее антисанитарных условиях, ежегодно затопляемую весной (в особенности Ново-Татарская слобода), приведем лишь несколько цифр, характеризующих жилищные условия этого района. По данным д-ра Мехоношина ¹), обследовавшего жилища 36,6% всех рабочих цензовой промышленности, можно сопоставить жилищные условия 708 квартир у татар и 2462—у русских.

Оказалось, что худший вид жилья—углы, часть комнат, каморки— занимают в 23,9% татары, русские же рабочие лишь в 11% (в два раза меньше), а лучшие квартиры—в 2—4 комнаты—занимаются русскими в 19% против 4,8% У татар (в 4 раза реже). Средняя жилищная площадь у рабочих татар (4 90 кв. метра) ниже, чем у русского рабочего (5,71 кв. метра), причем на каждую жилую комнату приходится у русских 3,3 жильца, у татар—4,5. Не останавливаясь затем подробно на других особенностях татарского быта, меньшем количестве отдельных комнат и кроватей даже у бациллярных больных, отсутствии форточек и т. п. у татар, мы должны еще отметить, что Забулачье, населенное главным образом беднейшим татарским населением, представляет собою район, где особенно развито кустарное производство (обувное, шапочное и т. д.\ к которому привлечена неорганизованная часть населения, ютящаяся в особенно тяжелых жилищных условиях, далеко уступающих даже тем небольшим жилищным нормам, которые отмечены у татар-рабочих.

Многосемейность, привлечение к тяжелому, изнурительному, плохо оплачиваемому кустарному труду детей, подростков и женщин еще больше усугубляют негигиеническую и тяжелую обстановку быта и труда этого района. Если прибавить сюда, что % активно застрахованных рабочих и служащих по предприятиям Забулачья для татар составляет всего лишь 22,5% (а практика диспансерной работы определенно подчеркивает санаторную и прочую как медицинскую, так и профилактическую помощь, главным образом, этой категории населения), то станут понятными те небольшие возможности, которые остаются диспансеру в борьбе с tbc среди татарской части населения.

Останавливаясь пока только на вопросе о смертности, отметим, что материалом служили нам данные ЗАГС’а, периодически получаемые диспансерами Казани. Сведения эти по мере возможности проверялись сестрами-обследовательницами частью на дому у умерших, частью в лечебных учреждениях, где больные умирали. Заметим здесь, что данные ЗАГС’а, повидимому, неполно охватывают всех умерших от tbc. Так, напр., за 1927 г. диспансеру было сообщено о 122 случаях смерти от tbc, а о 19 умерших больных, находившихся под наблюдением Диспансера, с Косh’овскими палочками в мокроте, сведений не поступило.

Таким образом из года в год уменьшающаяся смертность о г tbc легких по городу дала снижение на 34 единицы против увеличения в Забулачье на 27 единиц в 1927 г., смертность же от прочих tbc заболеваний, в особенности от tbc менингита, дала повышение по городу, оставаясь на. одинаковых цифрах для Забулачного района.

Интересные цифры, касающиеся смертности по национальному составу населения по годам и отдельным районам города, дает затем таблица № 3. Отметим при этом, для большей ясности, что во II милицейском районе несколько превалирует русское население над татарским (11.424 русских против 9.177 татар), в V районе—наоборот, а в Ново-Татарской слободе почти исключительно живут татары (92°/о).

Из этой таблицы видно: 1) что за 3 разбираемых года имело место уменьшение абсолютных цифр смертности по всему району для русского населения (с 52 до 45); 2) в то же время смертность среди татар увеличилась за 1927 год почти на одну треть (с 70 до 96), в особенности в Ново-Татарской слободе; 3) наибольшая смертность падает на V район и Ново-Татарскую слободу; 4) если смертность у татар и в 1925 г. превалировала над таковой же у русских, то в 1927 г. она дошла у татар до 40 против 25 у русских на 10 тыс. населения.

Смертность по полу в Забулачье дает, как показывает таблица № 4, более высокие цифры у мужчин, чем у женщин, не отличаясь таким образом от того, что мы в этом отношении находим у других авторов.

Здесь мы видим почти одинаковое превалирование мужской смертности над женскою как у русских, так и у татар.

Разбирая, далее, смертность от tbc по возрастам у татар и русских, мы находим, что 1) на ранний детский возраст, от 0 до 5 л., падают З0% всей смертности от tbc, причем процент этот почти одинаков у русских и татар; 2) на цветущий возраст, от 20 до 40 л., в 1925 г. и 1927 г. падало также до 30% всех смертей от tbc, причем у женщин- татарок смертность в этом возрасте оказалась выше, чем у мужчин-татар; 3) индекс на 10 т. насел, дает по Забулачью по сравнению со всем городом большие цифры почти по всем возрастам, в особенности же высок этот индекс у татар в возрасте от 0 до 1 г. и от 20 до 40 л.

Прежде, чем перейти затем к выводам, мы позволим себе привести еще одну таблицу осведомленности Диспансера. Цифры этой таблицы являются контрольными, характеризуя охват Диспансером своего района.

На основании данных этой таблицы мы можем констатировать повышение осведомленности Диспансера за последний год вдвое, причем охват детского населения все же остается явно недостаточным (16—20%). Наибольшая осведомленность падает при этом на V район.

Итак, приведенные цифры говорят за большую смертность от tbc среди татар Казани. Если эти цифры полностью отображают истинное положение вещей, то из них необходимо сделать соответствующие выводы всей советской общественности ТР, обратив сугубое внимание на борьбу с этим социальным злом среди татар. Мы полагаем, что, хотя из взрослых умерших от tbc % в той или другой мере были под наблюдением Диспансера, все же остальная % взрослых и почти % детей регистрированы в ЗАГС’е, как умершие от tbc, по удостоверениям врачей города. Отсюда понятно то внимание, которое Диспансеру и органам здравоохранения необходимо уделить вопросу правильной постановки учета причин смертности.

Введение обязательной заявки, тщательный контроль и обследование умерших сестрами социальной помощи дадут возможность в ближайшие годы уточнить индекс смертности татарского населения, который является слишком высоким, по сравнению с русским населением, хотя повышение смертности может быть отчасти объяснено и вышеприведенными санитарно-экономическими и жилищными факторами, характеризующими Забулачный район и отличающими его от других районов г. Казани.

Выводы.

1) Смертность от tbc в татарской части города превышает средние цифры по всему г. Казани (32,8 против 25,3 на 10.000 нас.).

2) Смертность в Забулачье возросла за 1927 г. с 29 до 32,8.

3) Число смертей от tbc среди татар почти в 1% раза превышает цифры смертности русского населения (40 для татар, 25—для русских).

4) Среди мужского населения—как русского, так и татарского— смертность от tbc почти одинаково превалирует над женской; однако за 1927 г. женская смертность была выше мужской в возрасте от 20 до 30 лет.

5) 30% всех смертей от tbc падают на возраст от 0 до 5 л. и почти «только же—на цветущий возраст (от 20 до 40 л.), одинаково как у русских, так и у татар.

6) Наибольшую смертность отtbc в Забулачном районе дает Ново-Татарская слобода.

7) Забулачный Диспансер, достигнув средней осведомленности,— в 1927 г. в 51%,—недостаточно охватывает детское население.

8) Дальнейшее накопление материала и тщательное изучение каждого случая смерти от tbc в районе, проведение в жизнь обязательной заявки всех случаев смерти и открытых форм tbc и, наконец, тесный контакт с врачами района, в особенности врачами помощи на дому и детских учреждений, даст возможность выявить более точно как индекс смертности от tbc для татар, так и влияние особенностей их быта, жилищных, санитарных и др. условий, влияющих на высокий процент смертности от tbc татарского населения г. Казани.

¹ Профил. Медиц., 1927.

About the authors

M. I. Oyfebakh

Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com
Russian Federation

References

Supplementary files