Kafka paraffin reaction in cerebrospinal fluid

Full Text

Коллоиды, впервые примененные для исследования цереброспинальной жидкости в 1912 году Lange, заняли прочное место в диагностика liquor’a, в виде т. наз. коллоидных реакций. Реакции эти, как известно, состоят в том, что искусственно приготовленный коллоидный раствор смешивается с цереброспинальной жидкостью в различных количественных отношениях, причем реактив подвергается характерным изменениям, которые могут быть записаны в виде кривых. Коллоидных реакций предложено много, но наибольшее распространение из них получили Goldsol- reaktion Lange, где реактивом служит коллоидный раствор золота, и мастичная реакция Еmanuel’я. За сравнительно короткое время своего существования реакции эти породили огромную литературу, что обгоняется, с одной стороны, обостренным интересом современных неврологических клиник к цереброспинальной жидкости, с другой—ценностью результатов коллоидных реакций, которые нередко дают возможность поставить более точный и дифференцированный диагноз liquor’a, чем это- было возможно до сих пор.

Важнейшими недостатками Goldsol-реакции и Mastix-peaкции являются сложность их техники и капризность реактивов. Именно это обстоятельство, главным образом, и тормозило их распространение повсюду в  частности у нас в СССР, где коллоидные реакции прививались с большим трудом. Чтобы упростить технику этих реакций и сделать возможной постановку их в примитивно оборудованных лабораториях, к каковым к сожалению, принадлежит громадное большинство наших университетских лабораторий, Kafka в 1923 г. предложил пользоваться коллоидным раствором параффина,—всем известного вещества, принадлежащего к группе углеводородов с формулой СnН_2n+2. Эту реакцию мы и решили проверить на нашем материале. При этом, так как в оригинале работы самого Kafka мы получить не могли, то воспользовались подробным описанием новой реакции, сделанным д-ром Шаравским в „Украінські Медичні Biсті“ за 1926 г. Работали мы с белым плиточным параффином русского производства, с точкой плавления около 53°, обычно применяемым в гистологических лабораториях для заливки препаратов. При постановке реакции мы следовали указаниям д-ра Шаравского, работавшего с таким же параффином.

Техника реакции такова: в 100 к. с. абсолютного спирта растворяют при подогревании 0,3 гр. параффина и оставляют стоять при комнатной t° (15—16°); через некоторое время часть параффина выпадает, и над осадком получается основной раствор; для приготовления реактива в 6 к. с. этого раствора, осторожно отсосанного пипеткой и совершенно прозрачного, быстро вливают такое же количество дестиллированной воды, причем получается мутная, опаловая жидкость, в которой, однако, никаких хлопьев нет. После того в 11 пробирок наливают 0,3% раствора поваренной соли—в первую пробирку 1,5 к. с., во все остальные—по 1,0 к. с.; затем в первую пробирку вносят пипеткой 0.5 к. с. исследуемой жидкости, хорошо смешивают с имеющимся в пробирке раствором поваренной соли и 1,0 к. с. этой смеси переносят во вторую пробирку; хорошо смешавши содержимое второй пробирки, 1,0 к. с. из нее переносят пипеткой в третью пробирку и т. д.—до 10 й пробирки включительно. Одиннадцатая пробирка liquor’a не содержит,—это контрольная пробирка. Из 10-й пробирки 10 к. с. отливается. Получается т. о. ряд пробирок с разведениями liquor’a: 1:4, 1:8, 1:16,1:32,1:64, 1:128,1:256, 1:512, 1:1024, 1:2048 и 11-я пробирка, где пока содержится только 1,0 к. с. 0,3% раствора поваренной соли. В каждую из 11 пробирок вливают по 1.0 к. с. реактива, тщательно смешивают содержимое пробирок, затыкают ватой и оставляют стоять при той же температуре, при которой делались все описанные манипуляции. Результаты реакции записываются через 24 часа, на простой сетке, причем на абсциссах отмечается степень разведения liquor’a, на ординатах—степень выпадения параффина. Различают три степени выпадения, обозначаемые по схеме Kafka так: плюс, или 2,— при которой небольшие кусочки параффина плавают в опаловой жидкости; два плюса, или 4,—когда более грубые кусочки плавают в прозрачной жидкости; три плюса, или 6,—при которой имеют место полное выпадение параффина и полная прозрачность жидкости; 0, или минус, означает, что выпадения нет, и первичная опалесценция осталась без изменения. Выпадения, промежуточные между двумя степенями, обозначаются промежуточными цифрами. Так получаются кривые параффинсвой реакции, аналогичные кривым др. коллоидных реакций. Вместо графического изображения кривыми, результат реакции может быть отмечен рядом из 10 цифр, причем числовое значение цифры указывает на степень выпадения параффина, а место, занимаемое цифрой в ряду, соответствует месту пробирки, в которой произошло данное выпадение. Реакция ставится в посуде из обыкновенного стекла, бидестиллят необязателен. Нет надобности в производстве „солевой пробы“ реактива, т. к. коллоидный раствор параффина малочувствителен к соли, и выпадение параффина начинается только при смешении коллоидного раствора с 1% раствором соли.

Оригинальная методика Kafka отличается от методики Шаравского (которому следовали мы) тем, что им применялся параффин с точкой плавления в 50°, причем основной раствор и дестиллированная вода до смешения подогревались до 1° плавления параффина; опыт ставился с половинными дозами. Kafka проверил свою новую реакцию на 200 liquor’ax, ставя параллельно с ней GSR и MR, причем получил вполне удовлетворительные результаты. Как на важные преимущества своей реакции, автор указывает на простоту ее техники, дешевизну и „удобочитаемость“. Шаравский, проверив ее на 30 случаях, также отзывается об ней очень хороню: кривые параффиновой реакции вполне совпадали у него с кривыми золотой реакции. Других указаний на клиническую ценность параффиновой реакции мы в доступной нам литературе не нашли.

Наш материал обнимает всего 50 случаев, причем одновременно с параффиновой реакцией Kafka мы производили белковую реакцию Pândy, определяли цитоз, Рн в liquor’e колориметрическим путем по Michaelis‘y и реакцию Wassermann’a —как в цереброспинальной жидкости, так и в крови. Реакция ставилась через 4—6 часов после пункции. Реактив, раствор поваренной соли и вода хранилась при той же комнатной температуре, при которой ставилась и реакция.

В общем и целом наши результаты совпадают с результатами, полученными д-ром Шаравским. Сифилитические заболевания центральной нервной системы давали выпадение в левой половине пробирок, причем прогрессивный паралич и tabo-paralysis (кривые I и II) дали максимальное выпадение в первых пробирках. Liquor лиц, страдавших периферическими заболеваниями нервной системы (невриты, полиневриты), выпадения не дал ни разу. Lues cerebri (кривая III) давал кривые, вполне идентичные с кривыми золотой и мастичной реакций, tabes dorsalis в одних случаях—кривую, близкую к паралитической, в других—к кривой lues cerebri, как это наблюдается и при других коллоидных реакциях. Случаи цереброспинального менингита дали сдвиг кривой вправо с оптимумом выпадения в 7-й—8-й пробирках. Кроме того, нам пришлось отметить следующие факты, весьма интересные для характеристики малоизученной параффиновой реакции и для общей оценки коллоидных реакций.

Кривая І.

Кривая II.

Два случая прогрессивного паралича, леченного малярией, дали кривую параффиновой реакции, характерную для lues cerebri, что наблюдается и при др. коллоидных реакциях (Gerstmann, Kaltenbach). В нескольких случаях tabes dorsalis, где клинический симптомокомплекс был выражен очень резко, но liquor оказался „нормальным“, реакция Kafka также не дала выпадения. Приведем один из этих случаев.

Больной Г., 58 л., 30 лет тому назад имел сифилис, установленный врачем, провел один курс ртутных уколов, больше не лечился. Год тому назад стали изменяться коленные суставы. Правый зрачек шире, конфигурация обоих зрачков резко изменена, симптом Argyll-Robertson’а, коленные и Ахилловы рефлексы отсутствуют, гиперэстезия к холоду на боковых поверхностях груди, расстройство мышечного чувства в пальцах ног, arthropathia tabica. WaR в крови дала отрицательный результат. Пункция. Давление жидкости повышено, жидкость прозрачна, белковая реакция Pândу отрицательна, цитоз 0,3, WaR в liquor’e дала отрицательный результат, Рн в liquor’e—7,6, реакция Kafka выпадения не дала.

Интересно было проследить взаимоотношения между WaR в liquor’e и реакцией К a f к а, хотя бы и на нашем небольшом материале. Во всех наших случаях, где WaR была положительной, р. Kafka дала характерное для сифилиса выпадение, но были жидкости, где при наличии конгенитального lues’a WaR была отрицательной, а параффиновая реакция дала кривую, характерную для lues cerebri. Клинический диагноз в этих случаях был—dementia praecox, белковая реакция давала 1 плюс, плеоцитоза не было.

Как правило, интенсивность выпадения в нашем материале была параллельна интенсивности белковой реакции, но мы наблюдали редкие случаи, где белковая реакция была отрицательной, а р. Kafka давала выпадение.

Большой интерес представляют и следующие два случая.

Больной К., 29 л., lues отрицает, жалуется на стреляющие боли, недержание мочи, ночные боли в костях, парэстезии в ногах. Врачи распознавали ревматизм. Последнее лето провел на курорте, где безуспешно принимал горячие ванны. Левый зрачек шире правого, конфигурация обоих нерезко изменена, реакция на свет очень вялая, на аккомодацию — значительно живее; поле зрения левого глаза сужено; в глазном дне—легкое височное побледнение сосков зрительных нервов. Коленные и ахилловы рефлексы отсутствуют. Расстройство мышечного чувства в пальцах рук и ног. WaR в крови дала отрицательный результат. Диагноз: tabes dorsalis. Пункция. Давление повышено, жидкость прозрачна; белковая реакция Pandу ++, цитоз 18,6, WaR Дала отрицательный результат. Реакция Kafka дала кривую с максимальным выпадением в первых пробирках (4321100000))—характерную для tabes dorsalis (см. кривую IV). Жидкость была послана для исследования по Wassermann’у в другую лабораторию и дала 4 плюса.

Здесь параффиновая реакция весьма существенно дополнила лабораторное исследование и исправила ошибку в результате первого исследования по Wassermann’у.

Другой случай касается больной М., 17 л., поступившей в клинику с жалобами на резкие головные боли, развившиеся за последние 3 месяца. Иногда бывает рвота. Падает зрение. Правый зрачек значительно шире левого, конфигурация его изменена, реакция зрачков живая; neiiritis n. optici. Со стороны других черепно-мозговых нервов отклонений нет. Коленные рефлексы живые, равномерные, Ахилловы справа выше. Значительные зубные дистрофии. Исследование крови по Wassermann’у дало отрицательный результат. Мать больной лечилась в Нервной клинике по поводу lues cerebri. Пункция: давление резко повышено, жидкость прозрачна; Pândу 2 плюса, цитоз 265,0, WaR —отрицательный результат; реакция Kafka дала атипическую кривую (5403440000). Диагноз: meningitis luetica. Повторное исследование liquor, а по Wassermann’у в той же лаборатории дало опять отрицательный результат; исследование в другой лаборатории—2 плюса (см. кривую V).

Кривая III.

Кривая IV.

Кривая V.

Нам представляются весьма любопытными и два случая цереброспинального менингита, где, при резко-положительной белковой реакции и большом плеоцитозе, реакция К. не дала“ выпадения ни в одной пробирке. В литературе мы нашли указания,—правда, немногочисленные,—что это иногда наблюдается и при других коллоидных реакциях (Mras, Brandt, Goebel). Две жидкости с ксантохромией, принадлежавшие пахименингитикам с выраженными явлениями сдавления спинного мозга, дали кривые с двумя optimum‘ами. Паркинсонизм, tumor cerebri, эпилепсия на нашем материале выпадения не дали. Что касается соотношения между р. К. и степенью концентрации водородных ионов в ликворе, то при Рн в 7,6 выпадения бывали чаще, чем при Рн в 7,7, хотя случай острого менингита с Рн в 7,4 вовсе не дал выпадения.

По своей физико-химической сущности параффиновая реакция есть реакция выпадения (наподобие GSR), а не защитная (как мастичная), так как реактив здесь смешивается с электролитами (раствор поваренной соли) в концентрации, не вызывающей выпадения параффина, как то делается и при GSR, между тем как при мастичной раакции электролит берется в концентрации, заведомо нарушающей равновесие липоидной эмульсии.

Общепризнанного теоретического обоснования р. К., конечно, не имеет, ибо его нет и для наиболее распространенных и наилучше изученных коллоидных реакций, по отношению к которым существуют только более или менее обоснованные гипотезы. По Neufeld'y выпадение обусловлено при ней ферментом тромбином, а защитные свойства жидкости связаны с антитромбином. Гипотеза эта показалась, однако, впоследствии несостоятельной самому автору ее, который присоединился к „теории“ специфической реакции иммунитета, защищавшейся Spät’oм. В настоящее время эти биологические об’яснения всеми отвергаются, и на их место выдвигаются различные физико-химические концепции. „Та или другая коллоидная реакция являются результатом физико-химической структуры liquor’a",—говорит Krebs, в работах которого физико-химическая точка зрения на коллоидные реакции в liquor’e получила свое полное оформление (Ермилов). Pietravalle причину осаждения коллоидного золота видит в увеличенном содержании кальция в сифилитическом liquor’e. Наибольшее число сторонников имеет альбумино-глобулиновая теория коллоидных реакций, по которой характер кривой зависит от количественного соотношения в цереброспинальной жидкости отдельных белковых фракций. Работы Sahlgren’a над изучением изолированного влияния отдельных белков на Mastixreaktion показали, что только глобулины вызывают выпадение, причем наибольшее осаждение дают фибриноген и евглобулин, псевдоглобулиновая же фракция в такой же концентрации дает значительно меньшее выпадение с уклоном вправо. Альбумины не дают выпадения, но они могут изменить действие глобулинов. Presser и Weintraub, изучая GSR, пришли, приблизительно, к таким же выводам; смешивая в различных соотношениях глобулины с альбуминами, они получали все патологические кривые реакции Lange, причем, чем больше было участие альбумина, тем больше optimum сдвигался вправо.

Схематически дело можно себе представить таким образом, что в патологическом liquor’e конкурируют между собой два фактора: один— способствующий осаждению и связанный с глобулинами, другой—влияющий защитным образом на реактив и связанный с альбуминами. Превалирование первого фактора дает выпадение в левой половине, значительное влияние альбуминов может совершенно отвратить выпадение, пли отодвинуть optimum его вправо. Альбумины (2,46°/о по Словцову) наряду с глобулинами (3,84°/°) содержатся в плазме крови и в жидкостях организма, связанных с последнею, в клетках же органов приносимые с кровью белки подвергаются распаду, причем из получающихся более простых продуктов строятся собственные белки протоплазмы, главным образом типа глобулинов, специфичных для данного органа. Отсюда взгляд, что ясный паралитический тип кривой коллоидной реакции является вернейшим выражением преимущественно альтернативного процесса, в центральной нервной системе с распадом ткани, неизбежно сопровождающимся увеличением содержания глобулинов в liquor’e, воспалительный же трансудативно-экссудативный процесс ведет к увеличению содержания также и альбумина, что дает менингитический тип кривой.

Этот взгляд подтверждается многочисленными клиническими наблюдениями, экспериментами и в частности исследованиями Mras, Brandt’a. и Goebel’я, ставивших GSR с цереброспинальной жидкостью лиц. страдавших общими инфекциями. Менингитический тип GSR эти авторы получали при клиническом симптомокомплексе менингита, люэтический—при тех болезнях, при которых имело место страдание сосудов мозга (сыпной тиф). Дальнейшим развитием альбумино-глобулиновой теории является воззрение, защищаемое Вieberfeld’ом, Bloch’oм и мн. др. новейшими исследователями, что положение optimum’a при GSR—функция электрического заряда белков liquor’a.

Помня, что нельзя целиком данные, найденные по отношению к одной коллоидной реакции, переносить на другую, даже идентичную с ней физико-химической сущности (Presser-Weintraub), можно все же считать, что альбумино-глобулиновая теория в состоянии об’яснить типические кривые и параффиновой реакции,—что и здесь можно, по крайней мере временно, пользоваться этой концепцией, как рабочей гипотезой. Альбумино-глобулиновая теория диктует крайнюю осторожность в оценке кривых коллоидных реакций, учит взгляду на них, как на подсобное исследование, могущее только до некоторой степени приблизить нас к пониманию патогенеза процесса в центральной нервной системе (Nonne и мн. др.). Насколько параффиновая реакция справляется с этой задачей, должно показать дальнейшее изучение ее. Литературные данные (Kafka, Шаравский) и наши наблюдения позволяют думать, что новая реакция Кafка этого изучения вполне заслуживает.

About the authors

H. G. Hodos

Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com
Russian Federation

N. N. Gorev

Email: info@eco-vector.com
Russian Federation

References

Supplementary files

Supplementary Files

Action

1. JATS XML

Download

2. Curve No. 1.

Download (686KB)

Indexing metadata

3. Curve No. 2.

Download (667KB)

Indexing metadata

4. Curve No. 3.

Download (845KB)

Indexing metadata

5. Curve No. 4.

Download (729KB)

Indexing metadata

6. Curve No. 5.

Download (678KB)

Indexing metadata