From the XXXVIII Congress of German Pediatricians

Abstract

The thirty-eighth Congress of the German Paediatric Society, which took place September 8-15, 1927, in Vienna and Budapest, was of particular interest because its program was not only rich in scientific content, but also included a large number of visits to institutions, excursions to nearby spas, etc. It is worth mentioning the preliminary organizational work done by the Society's Bureau: each member, who paid in time, received a bundle of documents providing him not only preferential travel by train and steamboat, but also a Hungarian visa, a hotel room for the duration of the Congress, and all kinds of other benefits up to automatic luggage delivery to his apartment.

Full Text

Тридцать восьмой С’езд Немецкого Педиатрического Общества, происходивший 8—15 сентября 1927 г. в Вене и Будапеште, представлял особый интерес благодаря тому, что программа его не только была богата научным содержанием, но включала, кроме того, и большое число осмотров учреждений, экскурсий в ближайшие курорты и т. п. Следует отметить предварительную организационную работу, которую проделало Бюро Общества: каждый член, своевременно внесший плату, получал целую пачку документов, обеспечивающих ему не только льготный проезд на поезде и пароходе, но и венгерскую визу, и номер в гостинице на время С’езда, и всякие другие льготы вплоть до автоматической доставки багажа на квартиру.

Первые два дня, проведенные членами С’езда в Вене, были посвящены осмотрам клиник и других учреждений для детей. К числу этих учреждений надо отнести прежде всего известную во всем медицинском мире детскую клинику проф. Pirquet, которая имеет, кроме обычных отделений для незаразных и различных заразных больных, еще отделения для туберкулезных, для диабетиков (под наблюдением этого отделения ко времени С’езда находилось более 60 детей- диабетиков) и для трудно воспитуемых детей-невропатов, где лечение производится преимущественно мерами трудового воспитания. Далее следует назвать Государственный Институт охраны материнства и младенчества, руководимый профессором Мoll‘ем. Это также большое и хорошо поставленное учреждение, в котором ежегодно ведутся курсы для врачей как по клинической педиатрии, в особенности по диэтетике грудного возраста, так и по социальной патологии детского возраста. Общее восхищение вызвал у членов С’езда недавно выстроенный «приемник» для детей («Kinderübernahmestelle»), в котором художественность постройки очень удачно сочеталась с удобством и целесообразностью с точки зрения мероприятий против заноса инфекционных заболеваний и распространения их среди помещающихся в приемнике детей. Это—центральное учреждение, которое распределяет социальную помощь среди детей города Вены: помещает бездомных в приюты или передает их на воспитание в частные семьи, выдает платье детям, денежные пособия родителям и т. п. Член городского совета проф. Tandler, демонстрировавший это учреждение участникам С’езда, по справедливости гордился им. Можно действительно удивляться тому, как венская община в столь тяжелые для нее годы находит необходимые средства на социальные мероприятия подобного рода.

Конечно, не все венские учреждения так хороши, как перечисленные выше но осмотр их показал, что Вена обладает целым рядом прекрасно поставленных, вполне современных учреждений для детей, так что врачи, интересующиеся педиатрией и охраной детского возраста, могут там работать с неменьшим успехом чем в других европейских столицах.

Из Вены все члены С’езда поехали специальным пароходом по Дунаю в Будапешт, где происходили научные заседания С’езда. Из обширной программы С’езда, заключавшей более 80 докладов, я коснусь здесь лишь тех, которые представляют интерес для широких кругов врачей.

По поводу вакцинации против туберкулеза по Сalmett‘у культурой BCG было представлено три доклада. Chiari и Nobel, изучавшие вопрос экспериментально, пришли к сходным выводам, именно, что культура BCG вызывает у экспериментальных животных туберкулезные изменения, и что после пассажа через тело животного палочка BCG становится более вирулентной; к применению этого метода на детях они, понятно, относятся поэтому резко-отрицательно. Третий докладчик, Buschmann, сообщил о своих наблюдениях над 30 детьми, которые были вакцинированы по Calmette’y 2 года тому назад и в настоящее время вполне здоровы. Отрицательное отношение С’езда к методу Calmette’a выразилось, между прочим, в том, что председатель, проф. Schlossmann, высказал удивление, как д-р Buschmann мог решиться произвести эту вакцинацию детям, несмотря на предостережение Министерства Здравоохранения (Gesundheitsamt).

Сравнительно много времени С’езд уделил проблеме рахита. Исследования последних лет внесли много нового в понимание этого заболевания, и докладчики резюмировали эти достижения. Из очень подробного доклада проф. György об обмене веществ при рахите я приведу здесь лишь основную мысль. György считает центральным пунктом в патологии рахита уменьшенное содержание неорганического фосфора в крови: вместо нормальных 5 mg на 100 к. с. в крови рахитика имеется лишь 2—3 mg. Так как фосфор является активатором процессов обмена, то гипофосфатэмия влечет за собой замедление обмена и накопление в организме кислых продуктов обмена,—развивается ацидоз. При последнем существенно меняются физико-химические условия растворения солей, в частности затрудняется выпадение из раствора солей кальция. Это обстоятельство должно отражаться неблагоприятно и на об’извествлении костей; а, как известно, основным отличительным признаком рахитической кости является задержка в об’извествлении новообразованной остеоидной ткани. Но какова причина вышеописанных расстройств обмена? До недавнего времени среди воззрений на этиологию рахита преобладали две теории: одна из них усматривала причину рахита в недочетах питания и видела подтверждение этого, между прочим, в том, что некоторые пищевые вещества, как рыбий жир или яичные желтки, действуют благоприятно при рахите; другая теория считала основной причиной рахита недостаточное пользование солнечным светом. Обе эти теории неожиданно сблизились благодаря открытию Hess’a и Steenbоск’а, что различные пищевые вещества (молоко, мука, растительные масла и другие) могут приобретать противорахитические свойства под влиянием света, в частности, под влиянием освещения ультрафиолетовыми лучами. Дальнейшие исследования показали, что активирующее действие света на пищу связано с наличием в ней стеринов. О сущности этого «противорахитического принципа» докладывал на С’езде Beumer. Это вещество тождественно с эргостерином, изолированным раньше Windaus’oм; оно примешано к холестерину в ничтожных количествах (около 1/50%) в виде неактивного вещества («провитамин» Windau s’a), которое приобретает противорахитические свойства лишь после освещения; животный организм, повидимому, не может его вырабатывать, а получает его готовым из растительной пищи; однако освещение тела животного ведет к увеличению количества противорахитического вещества. Оно образуется под влиянием света из клеток кожи или из продукта сальных желез.

Если рахит есть авитаминоз, и для излечения его требуется противорахитический витамин, то целесообразно-ли применять против рахита фосфор, как это делается со времени Кassоwitz’a? Stöltzner доложил об опытах, указывающих, что в тресковом жире имеется, кроме активного эргостерина, и неактивный, который активируется, благодаря фосфору. Таким образом прибавление фосфора к рыбьему жиру вполне целесообразно.

Huldsсhinsку, открывший лечебное действие ультрафиолетовых лучей при рахите, докладывал об опытах профилактики рахита путем светолечения; ему удалось лишь ослабить проявления рахита, но не предупредить его совершенно.

О новом методе исследования крови при помощи спектрографии сообщили на С’езде Коllath, Leichtentritt и Suhrmann. При помощи специальной аппаратуры можно измерять степень поглощения кровью тех или иных лучей спектра. Получающаяся таким образом спектрографическая кривая неодинакова у больных и здоровых. Докладчики исследовали кровь экспериментальных животных при скорбуте, рахите и ксерофталмии и нашли характерные изменения в спектрографической кривой по сравнению с нормальной. Принципиально-важное значение этих опытов очевидно, и открываемые ими перспективы весьма обширны.

Очень интересный спор разгорелся на С’езде в связи с докладами Finkelstein’a и Rietschel’я о т. наз. пищевой лихорадке. Как известно, у детей раннего возраста иногда наблюдаются значительные повышения температуры тела, не зависящие от какой-либо инфекции, а стоящие в связи с приемами пищи. Rietschel представил наблюдения, согласно которым у лиц, находящихся на сухоядении, температура тела повышается от определенного количества работы (восхождение по лестнице) гораздо сильнее, чем у лиц, получающих обычную пищу. Он усматривает в этом факте подтверждение своего давно высказанного мнения, что «пищевая лихорадка» есть результат расстройства физической теплорегуляции: недостаток воды в организме ведет к уменьшению невидимой перспирации с поверхности тела, и ослабление этого важнейшего фактора охлаждения тела ведет к застою тепла в организме. Finkelstein также придает решающее значение количеству воды в организме. Он привел ряд наблюдений, согласно которым пищевая лихорадка особенно легко возникает при потере воды (напр., во время поноса); наоборот, дача воды понижает пищевую лихорадку. Но он не наблюдал пониженной перспирации при пищевой лихорадке или повышенную перспирацию в случае отсутствия лихорадки, несмотря на усиленный подвоз пищи; он поэтому полагает, что пищевая лихорадка не есть только результат расстройства физической теплорегуляции, но что тут должны быть другие причины, действующие через тепловой центр. В прениях большинство высказавшихся (в том числе H. Mautner и L. F. Meyer) также приводили соображения в пользу центрального происхождения пищевой лихорадки.

В общем научные заседания С’езда производили очень выгодное впечатление не только благодаря содержательности большинства докладов, но и благодаря форме, в какой они предлагались слушателям: все докладчики делали свои сообщения, согласно требованию регламента, устно; большинству их предоставлено было только по 10 минут. Обширные исторические и литературные справки, которые отнимают так много времени па наших с’ездах, были совершенно изгнаны; выступления оппонентов также всегда были чрезвычайно сжаты; все это позволило за сравнительно короткое время без труда заслушать и обсудить очень большой материал.

Научные заседания С’езда чередовались с экскурсиями для осмотра учреждений, с товарищескими обедами и ужинами, которые местные медицинские общества устраивали членам С’езда, и обратно; поэтому С’езд, несмотря паевою продолжительность, был не очень утомителен и оставил в участниках много приятных воспоминаний об интересных знакомствах и дружеских встречах.