Структурно-динамические особенности вербального галлюциноза при органических поражениях височной области головного мозга

Аннотация

Обследован 31 больной с органическим поражением височной области травматического, сосудистого и инфекционного генеза с позиций структурно-динамического анализа, который показал, что поражение височной области сопровождается поливокальным сложным стабильным галлюцинозом.

Полный текст

О наличии слуховых галлюцинаций при поражении височных долей имеется обширная литература. Описаны различные виды обманов восприятия — от акоазмов до вербального галлюциноза [3, 7, 8]. Общими особенностями галлюцинаторных расстройств являются их истинность, пароксизмальность, несложность, отсутствие бредовой интерпретации [1].

Патологические процессы в слуховом анализаторе вызывают, как правило, элементарные слуховые галлюцинации, вербальные и невербальные [5, 6]. Слуховые галлюцинации при этом однообразны, слышатся то внутри головы, то извне и могут носить упорный характер в связи со стойкими резидуальными изменениями [2].

Данные сравнительного изучения пароксизмов у больных эпилепсией свидетельствуют о том, что поражение левых височных областей чаще сопровождается возникновением вербальных слуховых обманов, которые отличаются элементарностью и проецированностью в реальном пространстве, сочетаются с «насильственными мыслями», «провалами мыслей». При правосторонних поражениях слуховые обманы предстают в виде музыкальных мелодий и мнимых природных звуков в сочетании с висцеро-вегетативными сдвигами, деперсонализационно-дереализационными явлениями и аффектами страха, тоски, ужаса [3]. Вместе с тем при поражении левой височной доли могут встречаться и сложные музыкальные галлюцинации [9, 10], такие же, как вербальные галлюцинации при поражении правой височной доли [4, 11). До настоящего времени данные о слуховых галлюцинациях при органических поражениях головного мозга, во-первых, не обобщены и, во- вторых, не систематизированы.

В нашей работе мы попытались выявить особенности вербального галлюциноза при поражении височной области с позиций структурно-динамического анализа, разработанного одним из авторов этой статьи.

Структура вербального галлюциноза характеризуется различной сложностью построения галлюцинаторной речи: элементарностью, усложненностью, сложностью и количеством галлюцинаторных образов — моно- и поливокальностью. По динамике галлюцинаторного синдрома выделяют стабильный, ундулирующий, пароксизмальный [5].

Был обследован 31 больной с органическим поражением височной области травматического, сосудистого, инфекционного генеза. Очаги поражения обнаруживали с помощью клинического неврологического и параклинических методов обследования (ЭЭГ, ПЭГ). Результаты исследования показали, что к особенностям вербального галлюциноза при органическом поражении височной области мозга относятся в первую очередь поливокальность и сценоподобность галлюцинаторных переживаний. Так, больной слышит несколько или много голосов знакомых и незнакомых ему людей, которые обсуждают его или ситуацию, в которую он попал. Голоса слышатся то из-за двери, то из-за окна, то с соседнего этажа, но все они сюжетно связаны между собой: «Ходит то на улице, то под дверью» или «Мужики с улицы переговариваются с соседями сверху». Голоса обычно идут сплошным потоком и мало зависят от времени суток и уровня бодрствования.

В части случаев вербальный галлюциноз сочетался с элементарными слуховыми галлюцинациями и акоазмами. Больные слышали шум подъезжающей машины, звонки или стук в дверь, «завывание» ветра, лай собаки. Описанная клиническая картина наблюдалась нами у 23 из 31 больного в периоде обострения заболевания. Поведение больных при этом складывается из почти постоянно присутствующих тревоги и страха. Они могут прятаться или убегать, но, по нашим наблюдениям, никогда не совершают агрессивных поступков, так как при расспросе удается выяснить, что они все же понимают болезненный характер голосов.

Таким образом, клиническая картина соответствует поливокальному сложному стабильному галлюцинозу. Вне периода обострения поливокальность и сложность структуры вербального галлюциноза сохраняются, однако отсутствие тревоги и страха дает возможность больному еще более критично оценивать свое состояние. В тех случаях, когда поражение височной области сочеталось с нарушением органа слуха (у 9 больных), галлюцинаторный синдром носил более элементарный характер: голосов слышалось мало (один—два), тональность их колебалась незначительно. При поражении височной области вербальный галлюциноз у 25 (80,6%) больных относительно благоприятно поддавался лечению нейролептиками антигаллюцинаторной направленности.

Подобные структурно-динамические особенности вербального галлюциноза при органических поражениях головного мозга могут быть использованы для более глубокой оценки клинических проявлений заболевания, его прогноза, а также степени адаптации и возможностей реабилитации больных.