Perceptual disturbances in persons working in the absence of illumination

Abstract

The results of clinical and psychopathological examination of 69 persons working in the absence of illumination are presented. Two groups of disturbances in the sphere of perception are identified and described. One group is presented in the form of visual, auditory, tactile illusions and hallucinations. The second group of symptoms is manifested by psychosensory and optical-vestibular disorders, found in individuals with signs of mild organic brain failure, which was revealed in the absence of illumination. The data obtained should be taken into account in professional selection.

Full Text

Длительное лишение света небезразлично для организма человека и прежде всеге для состояния его высшей нервной деятельности. Между тем имеется ряд производств (заводы и фабрики кинофотопленок, полиграфическая промышленность, крупные фотоателье), в которых по условиям технологического процесса рабочие ведут профессиональную деятельность в темноте или при неактиничном освещении. Имеющаяся литература по влиянию темноты на нервно-психическое здоровье в процессе профессиональной деятельности в условиях производства немногочисленна и освещает прежде всего гигиенические характеристики [1, 2]. Специальных же клинических исследований, посвященных влиянию темноты на нервно-психическое здоровье, в доступной литературе мы не нашли. Изучение клинических проявлений особенностей психической деятельности и условий их возникновения имеет практическое значение для профилактики и лечения этих нарушений.

Мы провели клиническое обследование 69 работниц цеха механической отделки (браковщицы, резчицы, темные упаковщицы и футажницы) химзавода им. В. В. Куйбышева. Распределение по стажу: до 5 лет-—20 чел., 6—15 лет — 19, свыше 15 лет 30. Возраст обследованных: 21 — 30 лет — 13 чел., 31 — 40 — 20 чел., 41 — 55 — 36 чел.

Условия труда этих работниц, кроме отсутствия освещенности, соответствуют санитарно-гигиеническим нормам [1]. Работницы на свету готовят, свои рабочие места и после выключения освещения начинают основной производственный процесс. Работа резчиц, браковщиц и визитажниц заключается в заправке машин и контролировании технологического процесса и качества пленки. Они обслуживают от одного  до восьми станков, работают в бригаде из 2—3 чел., а в ряде случаев в полном одиночестве. В процессе работы 2—3 раза за смену на свет выносятся контрольные отрезки пленки. При передвижении в помещении работницы предупреждают друг друга возгласами «тише». Выходы и пожарный инвентарь в коридоре имеют сигнальное неактиничное освещение.

Из описания условий труда видно, что работа лиц названных профессий характеризуется наличием сенсорной депривации, носящей частичный (зрительный) й прерывистый характер.

Обследованные работницы разделены на две группы. В 1-й группе, состоящей из 41 женщины, выявлены неврозоподобные изменения и субневротические состояния, выражавшиеся в виде тревожно-астенических, астено-фобических, астено-вегетативных и церебрастенических синдромов, истерических нарушений и явлений невротической депрессии. У этих лиц в анамнезе отмечается отягощенность дополнительными вредностями, 6 работниц перенесли в прошлом сотрясения или ушибы мозга. В период обследования у них обнаружена негрубая рассеянная неврологическая симптоматика, в виде асимметрии носогубных складок, неравномерного оживления сухожильных рефлексов, недостаточности конвергенции, девиации языка при высовывании, пошатывания в Позе Ромберга. У 5 работниц в детском возрасте были сноговорения и снохождения (у 3 из них наследственная отягощенность эпилепсией), а у 5 обследованных работниц — патохарактерологические особенности личности. Однако де поступления на работу эти лица считали себя практически здоровыми.

Во 2-й группе, состоящей из 28 работниц, нервно-психические нарушения не установлены.

В данной статье подвергнуты анализу сенсорные нарушения, возникающие в темноте в процессе профессиональной деятельности. Наиболее часты нарушения в сфере зрительного анализатора. Они проявляются в виде светящихся точек, мелькания светлых пятен, отдельных линий, звездочек, иногда же принимают вид полосы белого света. В других случаях они воспринимаются как «снежинки при свете лампы». Эти обманы восприятия возникают к концу смены при утомлении. Условие для их возникновения представляет полная темнота, появляются они при открытых глазах, длительность их колеблется от нескольких секунд до минуты и более. По своей структуре описанные обманы восприятия могут быть отнесены к элементарным галлюцинациям. Подобные обманы восприятия, возникающие в условиях темноты, были описаны Л. А. Орбели (1949) под названием «внутреннего света» глаз. От описанных элементарных галлюцинаций мы отличаем фотопсии, которые возникали у обследованных при выходе из темного помещения в виде светящихся точек, линий, но исчезали с адаптацией глаза к свету. 

В четырех наблюдениях зрительные обманы восприятия принимали более сложные формы. Возникали они обычно неожиданно, в ходе напряженной рабочей деятельности. По описаниям работниц, сбоку проходила какая-то тень, похожая на человеческую фигуру. Обследуемые не могут различить отдельных деталей, видение обычно бывает мимолетным, но повторяющимся. При повороте головы или при фиксации взора эти тени исчезают. Отношение к этим обманам восприятия критическое, они не вызывают страха или тревоги.

У работающих в темноте достаточно большое место в структуре нарушений занимают зрительные иллюзии (7 наблюдений). Условием для их возникновения являются тени от сигнального неактиничного освещения в коридорах. Чаще это было восприятие тени как человека, ощущение движущейся фигуры вместо колышащейся занавески.

У двух обследованных при закрытых глазах возникали сложные зрительные образы: «кошачьи глаза», «картины», «карлик с непропорционально большой головой». Появление их носило непроизвольный характер. По классификации Рыбальского (1976) их можно отнести к галлюцинациям при закрытых глазах. В отличие от гипногогических галлюцинаций они появлялись на фоне ясного сознания.

В двух наблюдениях у работниц при входе в незнакомое складское помещение возникли яркие видения. В одном случае это был гроб с покойником, накрытым белой простыней, в другом — движущаяся белая фигура. Кратковременность этих видений, отсутствие деталей, соответствие их тревожному фону настроения приближают их к аффективным галлюцинациям. Истинные зрительные обманы восприятия имели место только в одном наблюдении.

Обследуемая И., 38 лет, стаж работы 10 лет отличалась истерическими чертами характера. Однажды, зайдя в свою рабочую комнату, она вдруг ясно увидела человека в военной форме, смогла различить его одежду, выражение лица, фигуру, волосы. Видение для нее было неожиданным и в то же время настолько реальным, что она окликнула этого «человека», и только после того, как не услышала ответа, с криком выбежала из помещения.

Среди слуховых обманов восприятия чаще встречаются иллюзии. Мы их обозна. чили как аффективные, так как они возникают в периоды эмоционального напряжения, когда обследуемые начинают прислушиваться к посторонним звукам. Шорохи, звуки машин принимаются за стук двери, за шум шагов человека, реже за оклики по имени. У четырех обследуемых были выявлены эпизоды, когда они испытывали истинные слуховые обманы восприятия. Одна работница отчетливо услышала исполнение знакомой песни («как по радио»).

В четырех наблюдениях имели место функциональные галлюцинации. Они появлялись чаще к концу смены и в одиночестве. В шуме работающих машин слышалась человеческая речь, иногда в виде повторных окликав по имени. Эти обманы восприятия в отличие от аффективных иллюзий не сопровождались страхом или тревогой.

Осязательные и тактильные иллюзии и галлюцинации выявлены у 18 чел. Работницы чувствовали, как будто кто-то прикасается к их руке, лицу, ползет по телу, дергает за полы халата.

У лиц, перенесших в прошлом органические поражения ЦНС или имеющих к моменту обследования повышенное или неустойчивое АД; на фоне стойких астенических состояний и вегетативных нарушений в виде головных болей, тошноты, головокружений встречались психосенсорные и оптико^вестибулярные нарушения, возникающие преимущественно в темноте. Появлялись эти нарушения обычно к концу смены, когда работницы чувствовали повышенную усталость. В одном наблюдении это было ощущение увеличения размеров глаз — «глаза мои стали огромными». В другом случае обследуемая замечала, что ее тело и руки начинают расти. Она казалась себе необычайно высокой, возвышающейся над маленьким столом с пленками, что мешало ей их упаковывать. У этих же лиц встречалась потеря чувства объема помещения, когда комната для них становилась бесконечно большой, а сами они ощущали себя маленькими и беспомощными. При выходе Из темноты на свет их резко пошатывало; казалось, будто на них валятся стены. В одном наблюдении работница испытывала ощущение воздушности. Описанные нарушения исчезали после отдыха на свету.

От чувства изменения объема пространства следует отграничить явления, схожие по внешним признакам, но отличающиеся по условиям возникновения и своему происхождению. У 10 обследуемых после нескольких часов непрерывной работы в одиночестве возникали ощущения, что они находятся в каком-то узком пространстве — «как будто в яме», «сижу в глубоком колодце», «нахожусь в каменном мешке», «как будто замурованная». Это чувство сопровождается напряженностью, аффектом страха, беспокойством и ярко выраженными вегетативными проявлениями — ощущением озноба, слабостью в руках и ногах, нехваткой воздуха. В таком состоянии работницам необходимо бывает срочно выйти на свет, чтобы успокоиться. Возникновению этого чувства предшествовал период подавленного состояния, сопровождающийся тягостным ощущением одиночества.

Следующая группа нарушений, возникающих в условиях темноты, относится к изменению самосознания. В наших наблюдениях подобные состояния возникали неоднократно у 25 обследованных. Они проявляются явным чувством физического присутствия какого-то человека. Обычно этому предшествует ощущение открывания двери, легкое дуновение, какой-то-шум. Чувство присутствия постороннего человека бывает настолько^ реальным, что работницы даже оглядываются, после чего наступает какоето облегчение.

Исследования показывают, что у лиц, работающих в условиях отсутствия осве' щенности, могут наблюдаться нарушения восприятия. Одна группа этих нарушений проявляется зрительными, слуховыми, тактильными иллюзиями и галлюцинациями. Возникновение их в необычных условиях (зрительная депривация), пароксизмальность, кратковременность и нестойкость не позволяют относить их к группе продуктивной психотической симптоматики. По мнению некоторых авторов [3], подобные обманы восприятия могут рассматриваться как индивидуальные специфические реакции на условия сенсорной депривации. Следует учесть, что описанные нарушения часто возникают на фоне эмоционального напряжения (тревога, страх)* и в свою очередь появление их приводит к дополнительному эмоциональному напряжению. Поэтому с целью предупреждения расстройств восприятия необходимо проведение психотерапевтических и других лечебных мероприятий, направленных на снижение эмоционального напряжения. Рациональная психотерапия должна быть прежде всего направлена на осознание работницами причин и условий возникновения этих обманов восприятия.

Вторая группа представлена психосенсорными и оптико-вестибулярными нарушениями. Возникают они на фоне легкой органической недостаточности мозга, которая до поступления на работу клинически себя не проявляла.

Таким образом, не следует допускать к работе в темноте лиц, имеющих в анамнезе сотрясения и ушибы мозга или другую церебральную органическую патологию (инфекционного, интоксикационного или сосудистого генеза), проявляющуюся клинически энцефалопатйческой симптоматикой. К относительным противопоказаниям для работы в темноте можно отнести явления неустойчивости сосудистого тонуса (нейроциркуляторная дистония, гипертоническая болезнь), затянувшиеся невротические состояния, а также черепно-мозговые травмы или иную органическую патологию мозга в анамнезе, даже если ко времени поступления на работу последняя не проявляет себя церебрастенической симптоматикой.