О функции коры надпочечников при бронхиальной астме и хронической пневмонии

Аннотация

В результате взаимодействия реакции антиген — антитело, лежащей в основе аллергических проявлений, в организме происходят глубокие изменения, зависящие, в свою очередь, от возрастных особенностей человека, функции центральных нервно ­регуляторных и эндокринных механизмов. Поэтому в настоящее время изучению роли нервной и подчиненной ей эндокринной системы в развитии аллергических и инфек­ционно-аллергических процессов придается большое значение (Г. Н. Сперанский, М. С. Соколова, Ю. Ф. Домбровская).

Полный текст

Чтобы проанализировать уровень выделения кортикостероидов у детей при неко­торых инфекционно-аллергических заболеваниях, мы определяли в суточном количестве мочи содержание 17-кетостероидов по методу Норинбергского, 17-оксикортикостероидов по методу Редди в модификации Брауна и производили камерный подсчет эозино­филов по методу Периашвили.

Нами исследовано 16 больных бронхиальной астмой и 13 больных хронической пневмонией. Анализы проводились также у 27 здоровых детей от 3 до 14 лет и у 14 детей с экссудативным диатезом.

У детей, как и у взрослых, отмечаются значительные колебания в выделении стероидов (Л. П. Гаврюшева, Й. Тодоров, А. В. Картелишев и др.).

По нашим данным у здоровых детей также получены значительные колебания: 17-оксикортикостероидов — от 0,25 до 2,3 мг/сутки, 17-кетостероидов — от 0,5 до 6,4 мг/сутки (цифры увеличивались с возрастом).

По вопросу о функциональных способностях надпочечников у детей при брон­хиальной астме имеется много работ. Однако полученные авторами результаты выде­ления стероидов у этих больных недостаточно согласуются между собой, а порой даже противоречивы.

Например, Ю. Д. Беляев отмечает понижение функциональной активности коры надпочечников в приступный период бронхиальной астмы и нарастание по ликвидации астматического компонента. М. А. Жуковский, Л. Ф. Бережков, А. Н. Усольцев, С. Ю. Коганов, Н В. Догель нашли закономерное повышение экскреции 17-кето- и оксикортикостероидов в период приступов и снижение во внеприступном периоде.

Из 16 наших больных бронхиальной астмой у 10 было типичное течение заболе­вания и у 6 — астматический бронхит. В возрасте до 5 лет было 5 детей, от 6 до 14—11. Мальчиков и девочек было поровну.

Давность болезни до года была у 13 и более года—у 3 детей.

Из сопутствующих заболеваний у 7 детей была хроническая пневмония, у одного — туберкулезная интоксикация, у 5 — хронический тонзиллит, у 2 — кариес зубов.

У подавляющего большинства детей в анамнезе — частые заболевания органов дыхания (катары верхних дыхательных путей, бронхиты, пневмонии), в том числе у 4 — часто повторяющиеся ангины, у 6 — экссудативный диатез.

У 5 больных отмечено неблагополучие в семейном анамнезе (экссудативный диатез у родителей, токсикоз беременности у матери, в одном случае — алкоголизм).

У всех больных с типичной картиной бронхиальной астмы нами найдено снижение экскреции стероидов (17-кетостероидов до 0,32 мг/сутки, 17-оксикортикостероидов у отдельных больных даже до 0,3 мг/сутки); у 5 больных с астматическим бронхитом получены нормальные цифры экскреции гормонов, у одного — сниженные.

У всех больных при поступлении была высокая эозинофилия.

При улучшении состояния больных содержание как 17-кето-, так и 17-оксикортико­стероидов увеличивалось; эозинофилия же и при выписке чаще оставалась высокой (400—900).

Двум девочкам провели пробу с нагрузкой АКТГ. У одной установлено снижение резервных возможностей надпочечников, у второй — сохранение и потенциальных, и резервных возможностей надпочечников. Однако через 1,5 месяца при отсутствии эффекта от проводимой терапии и ухудшении состояния ребенка после введения АКТГ выявлено понижение содержания как 17-кето-, так и 17-оксикортикостероидов.

У абсолютного большинства больных при поступлении в стационар приступы астмы прекращались. У 3 больных, обследованных во время приступа, отмечено повышение кортикостероидов, причем у одной девочки с сопутствующей хронической пневмонией II—III ст. при первом приступе также было повышение кортикостероидов, однако в дальнейшем часто повторяющиеся приступы уже не сопровождались значительным их повышением (исследования проводились при лечении больной гормональными пре­паратами).

Ухудшение состояния больных, обострение легочных процессов сопровождались каждый раз снижением экскреции стероидов и эозинопенией.

10 больных получали преднизолон из расчета 0,75 мг на 1 кг веса тела в течение 4—5 недель в постепенно снижающейся дозе. Уже на 3—4-е сутки при этом улучша­лось общее состояние больных, исчезали явления интоксикации, улучшался сон, аппе­тит, прекращались приступы бронхиальной астмы, исчезали или уменьшались хрипы в легких.

На фоне полной дозы преднизолона увеличивалось выделение 17-кетостероидов и 17-оксикортикостероидов, уменьшалась эозинофилия. По мере снижения дозы пре­парата вновь увеличивалась эозинофилия и снижалась экскреция стероидов. Однако при выписке у большей части больных после проведения кортикостероидной терапии отмечалось приближение показателей экскреции стероидов к нормальным.

У одной больной бронхиальной астмой лечение преднизолоном не давало эффекта, приступы продолжались; проба Лабхарта выявила сохранение резервных возмож­ностей коры надпочечников, был назначен АКТГ начиная с 20 ед. в сутки в посте­пенно снижающейся дозе, через 10 дней приступы прекратились. Больная выписана домой в хорошем состоянии. Экскреция стероидов перед выпиской была в пределах нормы, но держалась эозинофилия.

Нужно отметить нестойкость ремиссии бронхиальной астмы после проведения кортикостероидной терапии. Даже из небольшого количества наблюдаемых нами боль­ных трое поступили повторно. У одного ухудшение состояния наступило через месяц после отмены гормонов.

Больные хронической пневмонией были в возрасте от 1 г. 3 мес. до 15 лет. Маль­чиков было 6, девочек — 7. Хроническая пневмония I ст. была у 4 больных, II—у 4, III — у 5. Только один больной, 1 г. 3 мес., болен в течение года, остальные болеют 3—5 и более лет. У всех при поступлении найдено понижение выделения кортико­стероидов, эозинофилия до 1000 и выше.

При улучшении состояния больных наблюдалось повышение экскреции стероидов и тенденция к снижению эозинофилии. При выписке выделение кетостероидов прибли­жалось к норме. Ухудшение состояния больных приводило к снижению глюкокорти­коидной секреции надпочечников и к эозинопении.

Проба с АКТГ у одного больного хронической пневмонией III ст. выявила сниже­ние резервных возможностей секреции коры надпочечников, у ребенка с хронической пневмонией II ст. не отразилась на экскреции стероидов.

4 больным в комплексе с другими видами лечения проводилась терапия преднизо­лоном. При этом хорошие результаты (уменьшение интоксикации, воспалительных явлений в легких, нормализация показателей крови) получены у двух больных хрони­ческой пневмонией I и II ст., у двух больных хронической пневмонией III ст. отмечено лишь улучшение самочувствия, аппетита, но РОЭ и при выписке оставалась на уровне 60 мм/час.

При получении больными полной дозы кортикостероидов вначале также отмеча­лось повышение экскреции стероидов. С уменьшением дозы снижалось и выделение кетостероидов с мочой.

Количество эозинофилов при получении больными преднизолона снижалось, стой­кая эозинопения была у больных хронической пневмонией III ст.

Одной больной, 7 лет, страдающей хронической пневмонией III ст., наряду с пред­низолоном, назначен АКТГ — 3 цикла по 5 дней (0,7 ед./кг веса тела). Значительного клинического эффекта не достигнуто, и через год эта больная поступила повторно в состоянии крайнего истощения с нулевой экскрецией стероидов.

В отечественной литературе нам не удалось найти работ по изучению выведения с мочой кетостероидов при экссудативном диатезе.

Нами обследовано 14 детей в возрасте до 3 лет, больных экссудативным диатезом. Из них мальчиков было 10, девочек 4. Давность заболевания у одного до 1 года, у 10 — более года. Большинство детей неправильно вскармливались — были рано переведены на смешанное вскармливание (преимущественно коровье молоко и манная каша), недостаточно или совсем не получали овощных и фруктовых соков. Один ребе­нок заболел тотчас же после первой прививки оспы, один — после введения в кормле­ние коровьего молока, один после того, как мать включила в рацион своего питания мед и яйца (ребенок находился на грудном кормлении).

Сопутствующими заболеваниями были: у 6 детей — рахит I—II ст., у 2 — гипо­трофия 1 ст., у 2 —умеренная гипохромная анемия, у одного — хронический бронхит. Все дети обследованы в период выраженной клинической картины болезни (себоррея волосистой части головы, краснота и инфильтрация щек, молочные корочки, папулы на теле, зуд, расчесы, опрелость, мокнутье, краснота сгибательных поверхностей и т. д.). Общее состояние у всех детей было удовлетворительным. У 11 больных экскреция стероидов оказалась в пределах возрастной нормы (17-кетостероидов — от 0,6 до 1,8 мг/сутки, 17-оксикортикостероидов — от 0,12 до 0,5 мг/сутки). Эозинофилия у всех была высокой (600—1000 и выше).

Определенной зависимости между степенью выраженности патологического про­цесса и экскрецией стероидов нами не найдено.

Итак, проведенные наблюдения показывают, что при бронхиальной астме и хрони­ческой пневмонии отмечается снижение выделения с мочой 17-кето- и 17-оксикортико­стероидов. Кортикостероидная терапия дает хороший эффект.

При экссудативном диатезе нарушений в секреции кортикоидов нами не уста­новлено.