Child Infectious Morbidity in the USSR during the World War II

Full Text

Английская версия статьи опубликована в журнале Global Journal of Medical Research 2020; 20 (3-K): 33–37.

Введение. 9 мая 2020 г. Россия отметила 75-летие Победы в Великой Отечественной войне, которая была важнейшей частью Второй мировой войны. Это была самая жестокая из всех войн. По оценочным данным, во Второй мировой войне погибли около 55 млн человек, 1 800 000 детей до 16 лет. Людские потери Советского Союза в той войне составили около 27 млн. Самыми страшными преступлениями гитлеровцев на оккупированных советских территориях были зверские уничтожения детей [1].

Резкое ухудшение условий жизни населения, налёты вражеской авиации, артобстрелы, длительное пребывание в бомбоубежищах, голод, смерть близких, психические травмы, небывалые миграционные процессы, уменьшение количества педиатров и медсестёр в связи с мобилизацией на фронт в годы Великой Отечественной войны пагубно отразились на здоровье детей. Война как экстремальное социальное явление вызвала рост количества детских инфекционных заболеваний и социально значимой инфекционной патологии (венерических болезней и туберкулёза).

Цель статьи — представить ситуацию с инфекционной заболеваемостью детей в СССР в годы Великой Отечественной войны. Необходимость исследования обусловлена двумя обстоятельствами. В большинстве случаев историко-медицинские исследования, проводимые в советскую эпоху, в том числе и посвящённые военному периоду, не всегда могли отразить объективную картину в связи с идеологическими особенностями того времени, а нередко с запретами на публикацию тех или иных сведений. Исследования данной темы в постсоветской России немногочисленны, они выборочные или локальные.

Источники исследования. Для освещения состояния здоровья детей, их инфекционной заболеваемости в годы войны были изучены медицинские отчёты, докладные записки и другие документы из опубликованных и неопубликованных архивных материалов Государственного архива Российской Федерации, архива Академии медицинских наук СССР, региональных областных архивов, а также научные труды учёных-педиатров и организаторов детского здравоохранения, являвшихся современниками войны, и публикации постсоветского периода.

Основные результаты исследования. Архивные материалы свидетельствуют о колоссальном ущербе, нанесённом немецкими оккупантами как всему народному хозяйству нашей страны, так и детским учреждениям. На оккупированной территории СССР, особенно в таких регионах, как Смоленск, Воронеж, Курск, Ростов, Северо-Осетинская АССР, территория Белоруссии, Украины, фашистские захватчики разрушили построенные в советские годы детские больницы, консультации, ясли [2]. Так, в Курске в Центральной детской консультации фашисты на первом этаже устроили конюшню, в детской больнице — общежитие немецких солдат, в детских яслях №6 и молочной кухне — биржу, при отступлении здания взорвали [3].

Гитлеровские захватчики уничтожали не только учреждения, их имущество, но и детей. Заместитель Наркома здравоохранения СССР М.Д. Ковригина в своей книге «Война и дети» приводит отдельные ужасающие факты из обвинительных документов, предъявленных на международном военном трибунале в Нюрн­берге. Так, фашисты в городе-курорте Теберда (Северный Кавказ) истребили 500 больных костным туберкулёзом детей, находившихся на лечении в санатории [1]. На Гатчине (Ленинградская область) гитлеровцы «собрали бродивших по городу голодных детей в холодное каменное здание, обнесли его колючей проволокой, и в этом детском концентрационном лагере ежедневно умирали от голода десятки маленьких заключённых» [3].

В такой жестокой ситуации произошёл значительный рост заболеваемости детскими инфекциями. Наиболее остро военные беды и крайне неблагоприятная эпидемиологическая обстановка коснулись детей, проживавших в прифронтовых, на оккупированных территориях и в блокадном Ленинграде. Так, в Московской и Ленинградской областях возник подъём дифтерии, который был обусловлен недостаточным охватом детей противодифтерийными прививками, особенно в сельской местности, а также поздней госпитализацией заболевших дифтерией. Это привело к повышению летальности от дифтерии в ряде инфекционных больниц [4]. Широко распространилась малярия, причём она отличалась тяжестью течения. Яркий пример тому — ситуация в оккупированном Воронеже, где на протяжении 1943 г. малярией переболели 49,4% детей в возрасте от 4 до 12 лет. Инфекции протекали на фоне выраженной алиментарной гипотрофии и анемии [5].

Быстрое продвижение фашистских войск по территории Советского Союза требовало организации срочной вынужденной эвакуации на восток страны населения, в первую очередь больших детских масс. Уже к 1 августа 1941 г. из Москвы и Ленинграда были эвакуированы 250 тыс. детей школьного возраста [6]. В сентябре и октябре из столицы дополнительно эвакуировали 60 тыс. учеников с педагогами из столичных школ-интернатов и 300 тыс. женщин с детьми в Горьковскую, Молотовскую, Челябинскую и Новосибирскую области, Татарскую, Мордовскую, Чувашскую, Марийскую АССР и Казахскую ССР [7]. В эти же регионы к маю 1942 г. из Ленинграда были вывезены 1648 детских учреждений и 188 364 ребёнка [8]. До 15 августа того же года эвакуировали ещё около 25 тыс. детей-сирот [9].

Хотя и не в такой опасной, но тоже в труднейшей для жизни ситуации находились дети, эвакуированные вглубь страны. В первый военный год острые проблемы с питанием (фактически постоянное недоедание), неудовлетворительные водоснабжение и отопление резко ухудшили санитарно-эпидемиологическую ситуацию в регионах эвакуации. Во многих районах эвакуированные дети жили в крайне неудовлетворительных жилищно-бытовых условиях, что привело к распространению педикулёза и чесотки [6]. Всё это способствовало широкому распространению детских ин­фекций.

О характере указанной ситуации можно судить по данным Горьковской области, являвшейся крупным центром по приёму эвакуированных людей. Там в октябре 1941 г. по сравнению с 1940 г. произошёл резкий подъём заболеваемости сыпным тифом — на 40%, корью — на 20%. Ухудшилась ситуация с заболеваемостью дизентерией. Если в довоенном марте 1941 г. в Горьковской области зарегистрировали 717 больных дизентерией, то в сентябре 1941 г. — 3658 человек [10].

В январе 1942 г. правительство принимает ряд законодательных и нормативно-правовых документов по предупреждению вспышек эпидемических заболеваний. В Наркомздраве СССР была создана комиссия по детским инфекциям, которая организовала противоэпидемические и дезинфекционные отряды, направила для работы в медпунктах, комнатах матери и ребёнка на железнодорожных вокзалах 175 врачей и 350 медработников среднего звена [11]. В 1942 г. по сравнению с 1940 г. на 28% увеличивается количество детских больничных коек. Причём почти половину из них составили инфекционные койки. Это позволило госпитализировать детей с дифтерией и скарлатиной. Для больных корью и коклю­шем впервые открыли специализированные отделения [12].

В ноябре 1942 г. утверждаются инструктивно-методические указания «О проведении противоэпидемической работы городскими детскими консультациями, детскими поликлиниками и детскими амбулаториями». В данном документе указывалось на необходимость проведения детскими консультациями профилактической вакцинации. Особое внимание уделялось прививкам против натуральной оспы. При диагностировании у детей скарлатины и дифтерии участковые врачи должны были немедленно госпитализировать этих больных [13]. На основании «Инструкции по организации в детских садах изоляторов и карантинных групп» Наркомздрава СССР от 24 марта 1944 г. при детских садах организовывались изоляторы для обслуживания пациентов с лёгкими формами инфекционных заболеваний, а карантинные группы — для детей, имевших контакт только с одной инфекцией (корью, коклюшем, эпидемическим паротитом, ветряной оспой) [14].

Благодаря принятым мерам по профилактике эпидемических заболеваний педиатрам удалось снизить детскую заболеваемость. За первое полугодие 1943 г. по сравнению с предыдущим годом произошло снижение уровня инфекционных заболеваний в Татарской АССР, Пензенской, Кировской, Горьковской областях [15]. В 1943 г. снизилась более чем в 3 раза заболеваемость дизентерией и токсической диспепсией, что было связано с обязательной госпитализацией больных детей, лечением сульфопрепаратами, систематическим фагированием детей в коллективах [9]. Эта тенденция продолжалась и в 1944 г., когда в СССР было зарегистрировано снижение уровня заболеваемости дифтерией, скарлатиной, коклюшем и корью (табл. 1) [16].

 

Таблица 1. Заболеваемость детскими инфекционными заболеваниями в СССР и РСФСР в годы Великой ­Отечественной войны (1:10 000 населения)

Заболевания	СССР			РСФСР
	1940 г.	1941 г.	1944 г.	1940 г.	1941 г.	1942 г.	1943 г.
Дифтерия	9,9	10,3	8,2	11,4	13,0	16,9	13,0
Скарлатина	12,6	13,6	5,0	—	—	—	—
Коклюш	25,7	25,7	23,1	—	—	—	—
Корь	68,1	80,0	65,8	72,0	85,0	37,9	16,3

Примечание: в 1941–1942 гг. относительные показатели заболеваемости определяли только по 39 тыловым областям.

 

Согласно данным табл. 1, по РСФСР наибольший подъём заболеваемости дифтерией отмечен в 1942 г. Подъём заболеваемости в больших городах, а также в Московской области был обусловлен высокой плотностью насе­ления, более тесным контактом детей. Почти 50% заболевших составляли дети дошкольного возраста. С 1943 г. началось весьма заметное снижение заболеваемости, которое неуклонно продолжалось в 1944 г. Максимум заболеваемости корью (85 на 10 тыс. населения) приходился на вторую половину 1941 г. в связи с волной эвакуации детского населения из западных и центральных областей страны в восточные. С 1942 г. заболеваемость корью стала заметно снижаться и в 1943–1944 гг. резко упала, что объяснялось бесперебойным снабжением тыловых областей противокоревой сывороткой из коревых лабораторий и институтов [2].

В результате проведённых противоэпидемических мероприятий, улучшения санитарного состояния детских домов, интернатов и школ в 1943 г. в Горьковской области по сравнению с 1940 г. снизилась в 14 раз заболеваемость корью, в 12 раз — скарлатиной, в 3 раза — дизентерией, в 2 раза — брюшным тифом, в 1,5 раза — дифтерией. А в 1945 г. в Горьковской области по сравнению с 1940 г. сократилась заболеваемость брюшным тифом на 72%, дизентерией — на 86%, скарлатиной — на 31%. За 9 месяцев 1943 г. детская смертность по сравнению с 1940 г. в Горьковской области уменьшилась на 23,2% [10].

Во время Великой Отечественной войны получили распространение венерические заболевания, особенно на оккупированной немецкими войсками территории, где происходили жестокая эксплуатация и насилие гражданского населения, в том числе детей. 3 ноября 1943 г. Наркомздрав утвердил инструкцию по профилактике венерических заболеваний в детских учреждениях, согласно которой для преду­преждения заноса сифилиса устанавливали особые правила приёма детей в заведение. При малейшем подозрении на сифилис мать и ребёнка направляли на серологическое обследование, при необходимости — на рентгенографию конечностей. Всем детям, поступавшим в дом ребёнка, детский дом и интернат, проводили реакцию Вассермана. Больных детей не допускали в детские учреждения и направляли на антилюэтическое комбинированное лечение (новарсенол + миарсенол + биохинол). Детей без клинической и серологической симптоматики, но родившихся от больных сифилисом матерей, принимали в ясли только после одного комбинированного курса терапии [17].

Во время Великой Отечественной войны, как это всегда бывало в периоды военных действий, когда происходило ухудшение санитарно-гигиенических бытовых условий и питания, а также снижение резистентности организма, остро встала проблема предупреждения распространения туберкулёза как среди военно­служащих, так и среди гражданского населения, включая детей.

Особенно тяжёлая ситуация с детским туберкулёзом сложилась в Ленинграде, где данная патология имела свои особенности, связанные c количественным и качественным недостатком продуктов питания (дети по карточкам получали в ноябре 125 г хлеба, в декабре 1941 г. — 200 г, в феврале 1942 г. — 400 г). Согласно патологоанатомическим исследованиям одной из больниц Ленинграда, в 1942 г. детская смертность от туберкулёза по сравнению с 1940 г. увеличилась почти в 2 раза. У большинства больных детей отмечали обширное поражение бронхиальных и мезентериальных лимфатических узлов. На втором месте по частоте диагностировали туберкулёз лёгких, при котором преобладали диссеминированные процессы [18].

Сравнительное изучение инфицированности туберкулёзом за годы войны, проведённое по единой методике Центрального НИИ туберкулёза в Москве, Горьком, Алма-Ате и Новосибирске, показало неуклонное её повышение у школьников. Доля инфицированных туберкулёзом детей в возрасте 8–12 лет выросла с 37,7% в 1940 г. до 56–61% в 1944 г. и школьников-подростков 13–17 лет соответственно с 56,4–72% до 64,8–82%. С повышением инфицированности среди школьников увеличилась и заболеваемость туберкулёзом. Так, в 1944 г. при обследовании детей Москвы выявили среди младших школьников 3,3% и среди подростков около 4% пациентов с лёгочным туберкулёзом, при этом доля активных форм составляла 1,5%. По данным аналогичных осмотров в Саратове было выявлено 4,8%, в Горьковской области — 6,5%, в Сталинградской области — 12,6% школьников, поражённых туберкулёзом [19]. В 1944 г. инфицированность школьников туберкулёзом была ниже, чем в 1942–1943 гг., но выше довоенного уровня [20].

С первых же месяцев войны утверждён ряд нормативных документов, направленных на борьбу с туберкулёзом среди детского населения: директивное письмо «О мерах по сохранению противотуберкулёзной сети и улучшению фтизиатрического обеспечения населения» Наркомздрава СССР (август 1941 г.); приказы Наркомздравов СССР и РСФСР об обязательной вакцинации новорождённых вакциной БЦЖ против туберкулёза. 8 августа 1942 г. вышло циркулярное письмо Наркомздрава СССР по раннему выявлению туберкулёза в детских консультациях, поликлиниках и больницах, в котором даны рекомендации местным органам здравоохранения по совершенствованию ранней диагностики туберкулёза. В частности, для разбора диагностических ошибок детские консультации и поликлиники должны были организовывать с тубдиспансерами совместные конференции [13].

7 июля 1943 г. Наркомздрав РСФСР подготовил справку «О мероприятиях по борьбе туберкулёзом». В справке указывалось, что возобновлены приёмы педиатров-фтизиатров в детских консультациях, поликлиниках и тубдиспансерах в Куйбышевской, Кировской, Омской областях, Бурято-Монгольской АССР и других регионах. В ряде городов (Калинине, Куйбышеве, Чапаевске и др.) с целью ранней диагностики туберкулёза фтизиатры проводили профилактические осмотры детей в яслях, детских садах, школах, при необходимости направляли на рентгеноскопию лёгких. При выявлении детей с туберкулёзной интоксикацией их распределяли в созданные в яслях и детских садах специальные группы, а учащихся — в лесные школы. В Куйбышеве, Горьком, Чапаевске, Сызрани, Дзержинске, Павлове, Балахне и других городах для выявления туберкулёза у детей в детских учреждениях проводили поголовную пиркетизацию детей раннего и дошкольного возраста.

С конца 1942 г. активировалась работа по вакцинации новорождённых в городских роддомах. Однако нередко прививочную работу осложнял ограниченный срок действия присылаемых вакцин. По данным медицинского отчёта Наркомздрава СССР, вакцинацию новорождённых Московской области в 1942 г. провели на 81,5%, в первом квартале 1943 г. — на 87,5%, в Бурято-Монгольской АССР — на 86,3%, однако в некоторых областях, в частности в Кировской, вакцинацию БЦЖ осуществили только на 40% в связи с перебоями с доставкой вакцины [21].

2 августа 1943 г. утвердили инструкцию «По борьбе с туберкулёзом среди детей раннего возраста», в которой всю работу по борьбе с туберкулёзом у данного контингента предлагали проводить силами врачей детских консультаций и яслей под непосредственным руководством противотуберкулёзных диспансеров. С целью своевременного выявления туберкулёза у детей раннего возраста в детских консультациях всем вакцинированным и невакцинированным проводили реакцию Пирке. Детям с положительной реакцией, а также с отрицательной, но с подозрением на туберкулёз, делали реакцию Манту. Важным пунктом данной инструкции было создание:

1) санаторных групп при яслях и санаторных площадок при консультациях для маленьких пациентов с хронической тубинтоксикацией, закрытыми формами туберкулёза периферических лимфатических узлов, остаточными явлениями плеврита и лимфаденита в стадии рассасывания, туберкулёзом кожи и мелких ­костей;

2) санаториев для детей раннего возраста с лёгочным туберкулёзом и костно-суставным туберкулёзом.

Отбор детей в санатории проводили городские и областные отборочные комиссии [17].

Все разработанные специалистами меры позволяли усовершенствовать диагностику туберкулёза в ранние сроки, обеспечить изоляцию инфицированных и больных туберкулёзом детей, их лечение, оздоровление и профилактику распространения заболевания.

Заключение. Анализ широкого круга источников, в том числе документов из государственных архивов РФ периода Великой Отечественной войны, позволяет дать объективную оценку тяжелейшей ситуации, сложившейся с детской инфекционной заболеваемостью в годы войны как на оккупированной территории, так в регионах эвакуации детского населения. В результате проведения центральными и местными органами здравоохранения системных противоэпидемических мероприятий был поставлен заслон эпидемиям детских инфекций: они не стали типичным явлением военного времени. Следует также отметить, что, несмотря на повышение в первые годы войны заболеваемости туберкулёзом, венерическими заболеваниями и малярией, было предотвращено дальнейшее распространение этой социально значимой ­патологии.

 

Участие авторов. С.А.Ш. проводила исследование; В.Ю.А. отвечал за сбор и анализ результатов; А.А.Б. — руководитель работы.

Источник финансирования. Исследование не имело спонсорской поддержки.

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов по представленной статье.

About the authors

S A Sher

Research Institute of Pediatrics and Children’s Health in Central Clinical Hospital of Russian Academy of ­Sciences

Email: albicky1941@yandex.ru
SPIN-code: 4660-5538
Russian Federation, Moscow, Russian Federation

V Yu Albitskiy

Research Institute of Pediatrics and Children’s Health in Central Clinical Hospital of Russian Academy of ­Sciences

Author for correspondence.
Email: albicky1941@yandex.ru
SPIN-code: 4960-1279
Russian Federation, Moscow, Russian Federation

A A Baranov

Research Institute of Pediatrics and Children’s Health in Central Clinical Hospital of Russian Academy of ­Sciences

Email: albicky1941@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-3987-8112
SPIN-code: 3570-1806
Scopus Author ID: 57201770953
ResearcherId: O-4882-2019
Russian Federation, Moscow, Russian Federation

References

Supplementary files